16. Побирушка

Ринат

Всего лишь середина сентября, а мне уже хочется привязать Карину к столбу и сжечь как самую настоящую ведьму. Увы, делать этого нельзя. Нельзя! Но помечтать-то можно?! Меня просто распирает от злости, пока я беспомощно сжимаю в руке части подаренного мамой смартфона.

Вдох. Выдох. Ещё глубже вдох. Медленнее выдох...

Сейчас главное – глубоко дышать, чтоб не сорваться.

Сложно. Как же хочется свернуть ей шею!

– Ринат, – тонкие пальчики Кати обхватывают мои запястья. – Не злись так, ну, разбился и бог с ним. С кем не бывает?

– Со мной не бывает, – свирепо цежу сквозь плотно сжатые зубы.

Вздохнув, она проводит ладонью по моей скуле и робко заглядывает в лицо. Официально мы встречаемся всего неделю, но уже понимаем друг друга с полуслова. Мне нравится в ней всё – от голоса и улыбки  до изумительных глаз тёплого орехового оттенка, которые при ярком дневном свете отцвечивают яркостью летней зелени. Их мягкий свет всегда меня успокаивал, но не сегодня. Не сейчас, когда меня повсюду преследуют другие – холодные и пронизывающие как северный ветер.

– Думаешь, она нарочно? – Катя расстроено стучит ноготком по разбитому корпусу, лежащему в моей ладони.

– Какая теперь разница? – швыряю в урну ставший бесполезным кусок металла. – Не обижайся, я пройдусь немного. Один.

Не дожидаясь ответа, выхожу за ворота. Не хочу никого грузить своими проблемами. Я немного слукавил, разница есть – Карина ничего просто так не делает. Остаётся понять, чего она добивается.

Случилось это на перемене. В классе стояла жара как в крематории в связи с чем мы распахнули все окна. Пока я уламывал Катю прогуляться после уроков, мой оставленный на подоконнике смартфон внезапно замолк. До меня даже не сразу как-то дошло, что не так. Вроде секунду назад играл мой любимый трек, и вот он резко смолк на середине куплета. Занятый изучением Катюшиных губ, я бы, наверное, не обратил на это внимания. Если бы не нарочито громко сказанное Кариной «Ой!».

Голос Снежинской всегда вызывал у меня нездоровое волнение. Я безошибочно могу узнать его среди десятков посторонних звуков, по начинающему частить пульсу и едва уловимой дрожи, пробегающей по телу.

Повернув голову, я, первым делом, наткнулся на её ликующий взгляд.

«Извини, пожалуйста, – Карина и не думала прятать улыбку. – Это, кажется, твой смартфон сейчас выпал? Кто ж оставляет такие вещи на подоконнике? Я вот не заметила и смахнула… Что ж ты так с подарками, а, братишка?»

«Братишкой» она меня называет нечасто, и это каждый раз звучит как оскорбление. Почувствовав убийственное желание её придушить, немедленно свалил от греха подальше, но куда бы я ни шёл, что бы ни делал – ярость шагает за мной по пятам.

Ох, как же велик соблазн хоть один разочек сорваться и показать этой маленькой стерве, где раки зимуют! Конечно, отчим вряд ли обрадуется, если я слегка приструню его невыносимую дочь, но видит бог, она не первый год напрашивается, а сегодня так вообще перешла все границы.

Смартфон был мне особенно дорог, можно только догадываться, сколько времени мама на него копила. Денег у отчима на такое она бы не стала просить. Меня удивляет не столько подлость Карины, которая зная, что я не сдам, каким-то чудом терпела столько времени, сколько её мотивы. Почему именно сейчас?

Побродив так ещё немного и порядком остыв, возвращаюсь в класс. Урок идёт уже давно, зато мне удалось вернуть себе невозмутимость. Что бы Карина ни задумала, я не поддамся.

***

Следующая выходка Снежинской не заставляет себя долго ждать. Я беспомощно стою перед дверью нашей квартиры и не нахожу в рюкзаке свои ключи, хотя точно помню, что утром сунул их в боковой кармашек. Стучать бесполезно. Старшие возвращаются поздно, а маленький монстр по пятницам после уроков посещает театральный кружок. Актриса погорелого театра, блин! Вчерашняя история со смартфоном, по-видимому, только начало.