Стоило только об этом подумать, как удушающий кашель прекратился, перейдя в тяжелое надрывное дыхание. Нет, нельзя мне высовываться. Если поймут, что я вовсе не мальчик, как всем показалось пять лет назад, то мне несдобровать.

За те пять лет, что пронеслись одним днем, после того кошмара, в котором мне пришлось стать невольным участником, мое тело претерпело ряд возрастных изменений. Я уже была не тем угловатым подростком, внешность которого легко было спутать.

Мое тело округлилось, стало женственным. Даже походка и та изменилась. Теперь я не шла, а словно летала по полу. Легко и непринужденно. А благодаря нормальному и разнообразному питанию, кожа и волосы были в отличном состоянии.

Эх, жалко, что нет того солнечного света, о свойствах которого я много раз читала. Да и видела я его. Не в живую, конечно, с помощью сохранившихся файлов с кинолентами. Смотрела в экран и завидовала предкам. Ну как так можно было просрать свою жизнь! Неужели амбиции у власть имущих людей были настолько сильны, что они рискнули буквально всем, обрекая и себя, и своих детей на тяжелую жизнь под землей!

Тяжело вздохнула. Как бы горестно не было, но прошлое не изменишь. Из-за дурости и глупости нескольких людей пострадало все живое на планете, и не только человечество. Что уж теперь злиться и ругаться. Нужно жить дальше и искать выход из сложившейся ситуации.

- Женька! – тихий окрик дедушки заставил меня встрепенуться.

Мой дед еще не стар, по меркам человечества, но болезнь с каждым днем прогрессирует. Если месяц назад он еще с уверенностью передвигался по архиву, то теперь ему уже трудно даже встать с койки и добраться до санитарной зоны.

- Женька! – нетерпеливый окрик вновь заглушил кашель.

Вздохнув, отложила книгу в сторону. Все равно те травы, которые в ней описаны, нам были недоступны. В нашей импровизированной теплице росла лишь малая часть из всего былого. Даже при всем трудолюбии и желании высадить в грунт все необходимое для организма было сродни чуду. Земли много, но вот ультрафиолетовых ламп катастрофически не хватало. Да и те, что были в наличии, периодически выходили из строя. Приходилось подолгу возиться, чтобы их починить, ведь запас комплектующий не был постоянным. Разбирала одни, чтобы собрать другие. И так по кругу.

Стряхнув с себя вековую пыль, скопившуюся на книгах, я встала и кряхтя, словно старуха, направилась к закутку, что служило нам спальным местом долгие годы. Это единственное место, которое мной содержалось в идеальном состоянии. Чистые полы, немногочисленная мебель и те вещи, которые остались у нас почти целыми.

Откинув полог, я с настороженностью взглянула на осунувшееся лицо единственного мне родного человека. Дед сильно сдал, это было видно невооруженным взглядом. От былого статного мужчины осталась лишь одна его тень.

- Дедуль? Ты звал меня?

Осторожно присев рядом, я взяла его руку и сжала в своих ладонях. Температуры не было, уже хорошо.

Дедушка приоткрыл глаза, пытаясь сфокусировать на мне свой взгляд. Когда ему это удалось, он облегченно выдохнул.

- Звал, доченька.

Это его «доченька» заставило меня насторожиться и замереть. Он редко называл меня этим словом. В нашем общении оно было возвеличено в ранг запретного. Табу, нарушение которого грозило серьезными неприятностями как для меня, так и для него.

Боясь, что случайно проговоримся при свидетелях, мы всячески избегали уменьшительно-ласкательных слов. «Женька» и «Женек» — это единственное обращение, которое я слышала от него в течении последних пяти лет.