Адам берет Ваську на руки, чуть подкидывает и усаживает на сгиб локтя. Общая картинка, которую они вдвоем создают, затрагивает потаенные уголки моей души, но я тут же хороню эмоции, накрывая их гранитной плитой.

Слишком похожи Туманов и Василиса на настоящих папу и доченьку. Но это лишь иллюзия, от которой нам всем будет больно избавляться. Всем, кроме Адама. Вряд ли он чувствует хоть что-то. Танком движется к цели, давит гусеницами все на своем пути.

– У тебя кровь, – пальчиком тычет Василиса ему в лицо, но он уворачивается, чтобы она не измазалась. Ловит ручку, неосознанно щекочет запястье большим пальцем.

– Это кетчуп, – отшучивается, а малышка недоверчиво сводит бровки.

– Все ваши? – хрипит хозяин дома, окидывая растерянным взглядом тройняшек. С едва заметным налетом доброй зависти. Огромный, сильный мужчина, но израненный внутри. Со своей болью. Ведь я точно помню, что Илья у них от донора, а значит… – Из-звините, я решил, что вы… – заикается, возвращая внимание на Адама. И его смущенный тон вызывает диссонанс с внушительной комплекцией.

Дети, в свою очередь, принимают боевую стойку и волком смотрят на большого «зая», будто готовы растерзать его в клочья. И меня их реакция жутко расстраивает. Не заслужил их слепой верности Адам. Подхожу ближе, многозначительным взглядом прошу его отпустить Ваську и вернуть её мне, но он игнорирует.

– Маньяк? – язвит Туманов.

– Адам, пожалуйста, – хочется стукнуть его за то, что продолжает провоцировать дикаря и подставляться. Но он, покосившись на меня, вдруг сам включает режим «нормального человека».

– Удар у вас хорошо поставлен, – поворачивает беседу в другое русло. – Боксер?

– Фельдшер скорой, но… Было дело, – хозяин спускает сына с рук после молчаливого приказа жены, и тот бежит к маме. – Бои без правил.

– Кто бы сомневался, что без правил, – морщится Туманов.

– Я же извинился, – повышает голос амбал, но Васька фырчит на него недовольно, словно сиамская кошка, и тут же к Адаму жмется. Вторит ей Ксюша, освобождая ладошку из моей хватки, а Макс пыхтит шумно.

– Прекрати, зай, – разочарованно бурчит Елена. – Хочешь праздник мне испортить? – слегка чувствами мужа манипулирует. И прием срабатывает.

– Прости… те, – окончательно сдается большой «зай». – Никита, – пожимает Адаму руку. Благо, тот не артачится. Принимает дружеский жест и поддерживает хрупкое перемирие.

Елена суматошно представляет всех нас мужу, успевая при этом еще раз отчитать его.

– Недосмотрела ты, мам, вот и подрались они, – делает вывод Макс. И вздыхает по-взрослому тяжело. Заставляет меня почувствовать вину и стыд. Особенно, когда задирает голову и укоризненно добавляет: – Мама, ты же доктор, первую помощь оказывать будешь?

Ксюша, услышав эти слова, достает белоснежный платочек из кармашка на юбке. Подзывает к себе Адама, заставляет присесть вместе с Василиской, а потом заботливо, но резко тычет скомканной тканью в его пострадавший нос. Туманов кривится от боли, откашливается, однако не ругает Ксюшу. Наоборот, благодарит «принцессу», а после посылает мне лукавый взгляд снизу вверх.

– Конечно! Идемте в дом, я дам вам аптечку. Обработаете вашего мужа, как надо, – спохватывается Елена. А тот срывается в хохот от двусмысленной формулировки.

– О, я очень даже не против, – язвит сквозь смех. – Жена.

Нет, я скорее добью его!

***

Адам

– Разузнал он все, – шипит Агата, взмахивая рукой в сторону дивана. Слушаюсь и сажусь на край. – Продумал, – открывает аптечку, недовольно изучает содержимое, выбирает антисептик и ватные диски. – Не более получаса, – цитирует меня язвительно. – Придурок!