Смотрю в её сторону. Она хмурится, и на её лбу появляется несколько складочек, которые тут же хочется разгладить… губами.

Зажмуриваюсь, мысленно матерясь. Ну конечно, ещё этого мне не хватало… думать о том, как бы сорвать поцелуй с этих сочных губ.

«Заткнись!» – мысленно одергиваю себя.

– Не слышала, – все же отвечает Амина.

– Это когда родная кровь намного важнее, чем та, которая была все это время рядом.

Амина мотает головой.

– Думаю, ты нагнетаешь, Мирон.

Выдыхаю, паркуясь возле кованых ворот.

– Посмотрим, Витаминка. Посмотрим…

Вглядываюсь в двухэтажное кирпичное здание, где прошло мое детство… и внутри разливается незнакомое до этого волнение.

Отчасти потому, что девушек я сюда ни разу не привозил. А тут ещё и девушка с детьми. Да дед будет в шоке. Тянусь к дверной ручке, но Амина цепляет меня за руку.

– Стой, – слышу в её голосе напряженность.

Оборачиваюсь и выгибаю бровь. Бросаю взгляд на наши руки, и Витаминка тут же отдергивает свою, а я не могу скрыть смешка. Снова смотрю на её лицо. Она слегка краснеет, и это, мать его, мегамило для меня. Она вообще вся для меня милая, и хочется её затискать.

– Что тебя смущает? – читаю её мысли по испуганному взгляду, который она не сводит с дома деда.

Откашливается. Стискивает коленями ладошки.

– А твои родители? – пожевывает губу.

И я совершаю действие, которое меня самого повергает в шок: освобождаю нижнюю губу Амины от зубов и провожу по ней большим пальцем, ощущая на подушечке нежность. Стараюсь не пуститься в фантазии и не вспоминать наше прошлое.

Мы тут не для романтики и не для реальных отношений. Моргаю.

– А что мои родители? – с трудом вытаскиваю из сознания её вопрос.

– Что ты им скажешь? Они же тоже приедут поздравлять дедушку?

Слегка подрагивающий голос Амины меня неожиданно заводит. Приходится мысленно себя успокаивать.

– Их не будет. Они смотались в далекие дали. Я приехал один от нашего семейства.

Витаминка слегка успокаивается и кивает.

– А… – замолкает, снова завоевывая мое внимание, – у нас были отношения на расстоянии, получается?

Хмурюсь. Не могу понять вопроса. А потом до меня доходит, о чем она.

– Что-то типа. Я приезжал в город довольно часто. Поэтому… – неопределенно пожимаю плечом, и все же на этот раз мне удается выйти из машины.

Амина меня больше не тормозит. Открываю ворота и загоняю тачку. Сигналю. Витаминка шикает и бросает взгляд на заднее сидение, где расположились тройняшки.

– Прости, – морщусь от своего же косяка, – я забыл.

Амина коротко улыбается, и от такой её улыбки настроение подскакивает до небес.

– Я за дедом, – выхожу из машины и набираю полную грудь воздуха. – Дед, а ты чего меня не ждешь, что ли?! – ору на весь двор.

Опять, небось, в своем розарии ковыряется. Вот же придумал сам себе заботы. От бизнеса отошел, так решил вот… розами заняться. Не, оно красиво, конечно. Но не в восемьдесят же!

– А кого это у нас тут принесло? – по тропинке довольно бодро идет дед и вытирает руки о фартук. – А, непутевый внучара.

Закатываю глаза и качаю головой.

– Дед, ты опять все перепутал. Не непутевый, а самый старший и любимый. Ты ж меня сам позвал погостить, когда я в городе буду.

Дед отвечает на протянутую руку уверенным и крепким рукопожатием.

– Где опять твои помощницы? – заглядываю за его спину в поисках ещё людей.

Дед в ответ только машет рукой.

– Я и сам в состоянии полить цветы. Что зря людей беспокоить? Ну, проходи в дом, там еды наготовлено, до смерти мне хватит.

Запрокидываю голову и начинаю ржать.

– Деда, ты меня ещё переживешь. Но, вообще-то, я не один.