– Явился, зверюга, – Демиан на голову выше меня, и поэтому слова его прозвучали вверху и явно были обращены не ко мне.

А я смотрела только на Гурго. Знала – сейчас, несмотря на страх, нельзя показывать панику, наоборот, я должна подбодрить его, успокоить. Потому что муж сейчас пылал. Вся его высокая тёмная фигура была охвачена языками белого пламени.

Чистая ярость. Непробиваемая броня. Но при этом – просто выкачивающая внутренние ресурсы.

– Отпусти её немедленно, и я обещаю тебе справедливый суд, – пророкотал Гурго, перехватывая понадёжнее свой огненный меч.

Демиан расхохотался.

– Справедливый? Такой же, как ты учинил над моим отцом? – ехидно выплюнул он. – Не выйдет, зверь. И ты мне ничего не сделаешь, даже не рыпнешься… – вместе со мной кузен начал отступать к мерцающему кольцу портала. Кинжал от моего горла он не убирал.

А я смотрела на Гурго. Только на него. И верила – ему и в него. Я хотела, чтобы он почувствовал мою веру, чтобы она пробилась под его ярость, помогла ему.

Кузен продолжал вещать, раздражая меня звучанием своего голоса:

– Она ведь твоя лайдори, да, тварь?

Лайдори… Это на языке древних. Что-то вроде «личная богиня». Я никогда не слышала, чтобы хоть в одной из стран Эоллы женщину называли так.

Кто же такой владетель-узурпатор? И что значит для него «лайдори»?

– Если я вскрою её нежную шейку, – Демиан лизнул меня, послав по телу волну отвращения, – ты ведь сдохнешь, да, гарут?

Гарут? Фантастический крылатый монстр, которым пугают детей? Почему Демиан так называет Гурго? Шутит? Издевается? Или…

– Уже показал ей свой истинный облик, а, зверь? Взял её в своей настоящей форме?

– Отпусти её, – слова упали камнями. А дальше, всё случилось так быстро, что я не успела понять, что именно произошло. Меня откинуло в сторону и на пол, а два клинка – тёмный и светлый – с лязгом скрестились в смертельном танце. Реальность вокруг мужчин шла зыбью – её искажали потоки магии, бившие от мужчин. Пока они дрались, я подобрала уже растерзанный букет райгета, прошептала лёгкое заклинание пробуждения и швырнула цветы в портал.

Голубой цвет портального коридора тут же сменился на бурый, потом вовсе пошёл всполохами и схлопнулся. Нужно поблагодарить лэра Касера за его уроки по теории магии и что не давал мне спуску.

Демиан, увидев, что портал свернулся, внезапно высоко подпрыгнув, взметнувшись к самому потолку, обрушил на меня целый рой проклятых клинков.

Но ни один не попал в меня: Гурго метнулся между нами и выставил щит света. Такой яркий, что Демиан закрылся длинными рукавами одежд и пронзительно закричал. Как и любой, кто связался с тёмной магией, он не выносил свет. А особенно такой – выжигающий. Не дающий даже шанса творить тёмные заклятия.

Но проклятиями Демиан сыпал знатно. Кричал, что ещё поквитается с нами, и мы пожалеем. Он создал ещё один портал, куда меньше первого и нырнул в него.

Воцарившаяся тишина на несколько минут оглушила меня. А потом я увидела, как Гурго оседает на пол. Кинулась к нему и заметила причину. Один из клинков всё-таки достал моего мужа. Осой впился в плечо. Я понялась к нему, но Гурго перехватил мою руку.

– Не трогайте, Лаверн, он пропитан чёрной магией.

Выдернул клинок, отбросил прочь. Тот, едва коснувшись пола, превратился в гигантскую многоножку – от одного её вида я с визгом кинулась в объятья мужа, что сидел на полу, привалившись к стене. Гурго легко распылил тварь, но я всё ещё прятала лицо у него на груди и крепко обнимала за шею.

Боюсь насекомых до паники.

Муж ласково обнял меня, прижал к себе и проговорил над ухом, дразня бархатистыми нотками в низком голосе: