Он не забыл, и сегодня она должна была стать подарком и в то же время жертвой, отданной ему, как злому богу, жестокость которого должна быть удовлетворена. Никто даже не пытался скрыть от нее эту правду.

Кенли это устраивало, потому она делала все, чтобы понравиться своему господину.

С самого утра ее готовили слуги, и вот теперь она сама добавляла штрихи к соблазнительному образу. Ей нравилось красное платье с кружевами, совсем короткое спереди и длинное как хвост павлина сзади. Ткань складками падала на грудь и грозилась скатиться с плеча. В танце такой наряд мог открыть немало ее прелестей, но Кенли это лишь радовало.

Она накручивала на палец каштановый локон и наблюдала, как тот ловил отблеск огня и переливался янтарным светом как волосы ее матери. Она выросла похожей на нее, только глаза были не такими, в их зелени потерялось что-то от пасмурного неба. Это сделало их не такими яркими, но по-своему очаровательными. Зелень, угасающая в пасмурном небе − такое часто можно увидеть в горных ущельях севера, которые Кенли боялась забыть.

− Пора! – внезапно сообщила ей женщина, вбежавшая в комнату. – Он хочет видеть тебя в малом торжественном зале.

− Хорошо, − беспечно ответила Кенли, словно ничего не понимала.

В действительности у нее не было иллюзий, потому, вставая на ноги, она скользнула пальцем по бедру до самой промежности и осторожно проверила, что кончик пальца легко входит внутрь, скользнув меж гладеньких кожных складочек. Она подготовила себя, как только могла.

Как это будет, она не знала. Что испытает − было ей неведомо, но и ей и всему дворцу было очевидно, что ее честь берегли только ради этого дня. Король Тиндора хотел взять дочь, раз уж мать посмела ему дерзить.

− Как я выгляжу? – спросила Кенли, пряча лицо под черной маской из кружева и перьев.

Не дожидаясь ответа, она сделала шаг босой ножкой так, чтобы тонкие обручи на ее голени звякнули, а потом качнула бедрами, заставляя краешек юбки всколыхнуться и приоткрыть самое тайное для любой принцессы.

− Думаю, господин ни за что не отдаст тебя на потеху страже, − спокойно сообщила женщина, − но этого будет мало, чтобы он оставил тебя своей.

− Я помню, Нина, спасибо, − ласково ответила Кенли и поплыла к двери, петляя бедрами в такт мелодии, играющей где-то вдали.

Эхо узких коридоров доносили звуки флейты и арфы, причудливо переплетающиеся в единую мелодию. Она ловила ее, пытаясь понять, как лучше двигаться в такой музыке, чтобы быть естественной, прекрасной и соблазнительной настолько, насколько только могут быть соблазнительна непорочная дева, готовая подчиниться своему господину.

Ей пришлось немного подождать, но времени она не ощутила, а когда открылась дверь, мгновенно сделала первый шаг. Не поднимая глаз, Кенли медленно выводила ножку вперед по линии, опускала на бархатный пол и резко поворачивала бедра. Обручи на ноге тихо вздрагивали, совпадая с высотой ноты арфы. Юбка чуть покачивалась. Пышная грудь вздрагивала, приподнимаясь от этого первого шага, а она тут же сделала новый в такт музыки. На третий опустилась на одно колено, словно рыцарь, а не раба, только потому, что тогда все ее прелести будут открыты лишь одному человеку, а падающая тень добавит интриги, остальным же достанется шлейф кружевной юбки и складки поверх торчащих сосков. Игрушка правителя должна быть такой, чтобы ему завидовали даже боги, особенно если этот правитель − тщеславный Виндор Ройдо Тиндор.

− Ты принцесса Канелия? – спросил у нее низкий скрипучий бас, такой ненавистный, что даже перемены в нем не могли изменить ее чувств.