Я летел к тому мосту и боялся не успеть. Он находился всего в нескольких километрах от логова, я уже видел его опоры. Но все равно боялся опоздать. Потому что если это дым от ее машины, то может оказаться слишком поздно.

Но я должен успеть – просто должен... 

Уже подъезжая к мосту, я заметил как народ суетится и сигналит. Машины стопорились, выстроившись в пробку, один за другим автомобили останавливались на обочине, и я пролетал мимо них как пуля. Мне оставалось только молиться, чтобы никто не открыл резко дверь и не ударил меня в руль.

– Эй! – крикнул я бегущим людям. – Что такое, почему такая пробка?! Там авария?!

– Там горит машина! – ответила женщина. – И была авария! Очень сильная и страшная авария! Там была девушка, но... – она хотела продолжить, но муж ее одернул.

– Что?! Что вы хотели сказать?! Что случилось с девушкой, что?! 

– Простите... – отмахнулась она. – Нам страшно. Простите, здесь небезопасно... 

Я бросил мотоцикл на дорогу и стал пробиваться дальше бегом. Машины громоздились друг на друга, словно после резкого торможения, в котором поток превратился в огромную гармошку. Водители и пассажиры в ужасе покидали транспорт и бежали в противоположную мне сторону... Я же приближался к черному дыму все ближе и ближе, то вскакивая на капот, то перепрыгивая с крыши на крышу.

– Алиса! – кричал я без надежды. – АЛИСА!

И чем ближе я подбирался к горящей машине, тем труднее мне было сдерживать себя. 

– Нет... АЛИСА!!! НЕТ, ЛИСЕНОК! НЕ-Е-ЕТ!!!

Передо мной полыхала машина. Она стояла посреди дороги и уже превратилась в жалкое подобие кузова. Тонкий металл прогорал и плавился, стекла растекались черным варевом на асфальт, от колес остались только диски, а вместо салона я видел лишь оранжево-красный огонь. 

Он пожирал все то, что я любил и ненавидел одновременно. Он уничтожал мою жизнь еще до того, как она могла начаться с чистого листа. Я так боялся, что покалечу Алису своим больным мозгом или привыкшим к жестокости телом, а теперь я просто падал на колени перед пылающим автомобилем. И я понимал, что винить могу только себя – только я во всем этом был виноват. Не она, не Баттон и не сама машина, а только я. Потому что я заставил ее сбежать от себя, я сделал ее жизнь невыносимой. Но зачем? Чего я добивался? Неужели я и правда хотел ее смерти?

Судьба меня наказывала жестко и жестоко. В тот день, когда я потерял почти все, что имел, она решила добить меня самым страшным – она подарила мне смерть человека, который сделал мою жизнь ужасной, а затем опять зажег в ней огонь. И теперь я пожинал плоды своих страшных ошибок... 

Я со слезами на глазах разбил окно ближайшей машины и взял огнетушитель. Он извергал на огонь густую пену, остужая то, что некогда было моим автомобилем. После аварии осталась лишь рама – одинокие перемычки и обугленный мотор, который уже никогда не заревет. Он уже никогда не понесет меня вдаль и не позволит прокатить Алису... Я вытирал глаза и пытался разглядеть в испепеленном салоне хоть что-то – хотя бы что-то, что напоминало мне об этом человеке... Но я видел только пружины сидений и... больше ничего... 

Больше ничего. Абсолютно... В салоне не было ничего, кроме остатков самой машины... Тогда где она? Где Алиса?

– Алиса? – вдруг произнес я снова ее имя. Как будто понял, что ошибся. Что она все еще могла быть жива. Но как? Где же она тогда?

– АЛИ-И-И-ИС-А-А-А!!! АЛИС... 

Я услышал собачий лай и оглянулся. На краю моста была дыра – кто-то пробил ограждение... И в эту дыру усердно лаял пес... Он стоял на самом краю и смотрел куда-то вниз, как будто лаял на реку...