Рорк старался не обижаться на то, что она предпочла собственную спальню той, которая уже стала их общей. Естественно, что ей хочется иметь что-то свое, свое личное пространство. Но она может устроить собственные апартаменты прямо в его доме, может занять хоть целое крыло!

Рорк подошел к окну. Да, раньше ему не приходилось сталкиваться с подобными проблемами, не приходилось ни под кого подстраиваться. С детства Рорк убедил себя, что ему никто не нужен – иначе бы он не только ничего не добился, но просто не выжил бы. И с привычками своими он даже не думал бороться. Не думал, пока не появилась Ева…

Как это ни унизительно, но каждый раз, уезжая по делам, он в глубине души боялся, что вот он вернется, а ее уже нет.

Рорк не мог понять, что с ним творится. Ведь они ничем не связаны. Но приходилось признаться, что ему мучительно хочется одного – связать свою жизнь с ее жизнью.

Он подобрал у двери газету и уселся за стол.

– Доброе утро!

В дверях стояла Ева и улыбалась. Как хорошо, что он здесь и что поход в «Армагеддон» обошелся без последствий! Чувствовала она себя просто изумительно.

– У тебя хлеб зачерствел.

– Да? – Она взяла со стола тост и попробовала откусить кусочек. – Твоя правда. Что ж, придется ограничиться кофе. В новостях есть что-нибудь для меня?

– Перекуплен контрольный пакет акций «Тригроу». Тебя это интересует?

Ева протерла глаза и отхлебнула кофе.

– Что такое «Тригроу» и кто его перекупает?

– «Тригроу» занимается лесопосадками, а перекупаю его я.

– Ты же знаешь, я ничего не понимаю в финансах, – хмыкнула она. – Меня больше волнует дело Тауэрс.

– Панихида назначена на завтра. Сесили была дамой известной, к тому же католичка, поэтому служба состоится в соборе Святого Патрика.

– Ты пойдешь?

– Если удастся отменить утренние встречи. А ты?

– Придется, – вздохнула Ева. – Вдруг там появится убийца?

Рорк листал газету, Ева рассматривала его. В этой кухоньке он смотрелся очень странно – неотразимый красавец и к тому же в такой роскошной рубашке.

Да и рядом с ней, с Евой, он тоже наверняка смотрелся странно…

– Есть проблемы? – спросил он, почувствовав ее взгляд.

– Нет. Просто сижу и размышляю. Ты хорошо знаешь Анжелини?

– Марко? – Рорк, не отрывавший взгляда от газеты, вдруг нахмурился, достал блокнот и что-то записал. – Мы с ним довольно часто пересекаемся. А что именно тебя интересует? В делах он обычно осторожен. Любящий отец. Предпочитает проводить время в Италии, но база у него здесь, в Нью-Йорке. Много жертвует католической церкви…

– Видишь ли, получается так, что смерть Тауэрс принесет ему некоторую выгоду. Это, может, ни с чем и не связано, но Фини проверяет.

– Могла бы и у меня спросить, – буркнул Рорк. – Я бы тебе сказал, что Марко переживает сейчас некоторые трудности. Не слишком серьезные, – поспешно добавил он, заметив, как внимательно она на него посмотрела. – Но за последний год он сделал несколько не особенно удачных приобретений.

– Ты же сказал, что он в делах осторожен.

– Я сказал – обычно осторожен. Но от ошибок не застрахован никто. Он купил кое-какие антикварные вещи – предметы культа, – не проверив их подлинность. Азарт, знаешь ли, победил здравый смысл. Оказалось, что это подделки, и он понес некоторые убытки.

– Что значит – некоторые?

– Потерял больше трех миллионов. Если хочешь, могу узнать поточнее. Но я уверен, что он оправится. – Рорк пожал плечами, давая понять, что три миллиона – не сумма. К этому Ева, для которой три миллиона были суммой астрономической, никак не могла привыкнуть. – Ему надо просто сосредоточиться на чем-то одном и немного ужаться. По-моему, гордость его пострадала больше, нежели капиталы.