— Просто ты становишься сильнее. Это неизбежно.

— Может, как раз наоборот? Может, у меня не хватит сил с этим бороться и однажды я уже не остановлюсь?

— А что, если это не так уж плохо? — испытующе посмотрел на меня он. — Что, если тебе нужно через это пройти, чтобы измениться к лучшему?

Я невесело хмыкнула.

— Не думаю, что в этом есть смысл. Хотя в последнее время мне кажется, что ты понимаешь в происходящем гораздо больше меня. Я права?

Беллри, поколебавшись, присел рядом и задумался, словно пытаясь подобрать слова для нелегкого разговора. Причем засмотрелся он в это время не на меня, а почему-то в сторону, на свой деловито устраивающийся на ночлег гнотт, как будто именно там крылись нужные мне ответы.

Я непонимающе обернулась: у костра деловито орудовал Рес, прилаживая над огнем закопченный котелок, чуть в стороне Крот и Лех заканчивали с лошадьми — стреноживали, расседлывали и отправляли пастись на вольную травку... Что эльф там увидел интересного?

Но Беллри вдруг улыбнулся.

— Знаешь, я даже рад, что мы идем всем гноттом: когда рядом есть надежное плечо, можно быть спокойным. Но, с другой стороны, я не хотел бы, чтобы с ними что-нибудь случилось. Ведь если бы не мы, Лех не рискнул бы соваться в Пустоши таким малым числом.

— Значит, ты этого боишься? Что они пострадают по вашей вине?

— Да, Трис, — наклонил голову эльф. — Наш долг — это только наш долг. Им не стоило вмешиваться.

— Тем не менее они все-таки вмешались, — хмыкнула я. — И, насколько мне помнится, вы не больно-то против этого возражали.

Беллри тихо вздохнул.

— А что нам оставалось делать, если согласился Ширра?

Действительно, что?

Между прочим, скорр почти не удивился, когда увидел нас вместе. И мне в какой-то момент даже показалось, что он и вовсе знал, что так получится. Ну или по крайней мере подозревал.

— Гм, — прищурилась я, испытующе глянув на остроухого. — А ты не думал, что Лех тоже не хотел бы потерять вас, обормотов, из-за глупой прихоти? Не думал, что ему не наплевать на ваши долгие жизни, которые могут неожиданно оборваться? Не считаешь, что долг хорошего друга — не позволить побратиму погибнуть где-то среди полчищ нежити, а наоборот, помочь ему там выжить? Даже если это будет означать самому сунуть голову в пасть упырям?

— По-моему, это неразумно.

— Значит, если бы Лех решил идти в какое-нибудь гиблое место без объяснения причин, ты бы позволил ему это сделать? Отпустил бы, зная, что это смертельно опасно?

Беллри нахмурился.

— У нас не принято решать за других или навязывать свое мнение. Каждый, кто способен принимать решения и нести за них ответственность, сам выбирает себе путь, жизнь и даже смерть. Мы с братом выбрали.

— Лех тоже, — со смешком сообщила ему я. — У людей вообще принято помогать ближнему, даже если тот не кричит о помощи. Даже рисковать поссориться с близкими тебе людьми ради того, чтобы сохранить им жизнь. И если бы на вашем месте вдруг оказался мой Рум, я бы не посмотрела на его недовольство — все равно пошла бы следом, потому что хорошо знаю: без меня ему будет трудно. А если он и поворчит потом, то лишь по той причине, что тоже не хотел бы, чтобы со мной что-нибудь случилось.

Беллри быстро обернулся.

— Ты звала его?

— Да. Вчера. И сегодня. Но он не слышит. А может, просто не хочет? Не знаю, что и подумать.

— Хорошо звала? Долго?

— Чуть не охрипла во сне. И — ничего, представляешь?

Эльф слегка нахмурился.

— Странно. Обычно духи-хранители не теряют связи с хозяином. Даже в случае потери носителя-амулета.

— Мы его не потеряли, — возразила я. — Он рассыпался у меня в руках.