– У тебя! – прорычал Легрей.

– Прекрасно. – Иван обвел взглядом суд большого круга Серебряного Тиса. – Господа, кто из вас видел этот меч в камне на площади Победы Аферона?

– Я.

– Я.

– Я…

– Да все мы видели.

– Начнем с вас, – ткнул пальцем в первого попавшегося эльфа аферист. – Что этот меч собою представлял?

– Черный волнистый меч с черным драконом на рукояти.

– Господин судья, – повернулся Иван к Дивмару, – я прошу вызвать в зал свидетеля защиты господина Маиали.

– Да я вообще-то тут, – откликнулся убийца-тень, отделяясь от дверного косяка, который перед этим подпирал, неся охрану зала.

– Да? – почесал Иван затылок. – Тем лучше. Скажите, Маиали, когда вы в королевском парке брали в плен моего подзащитного, какой при нем был меч? Опишите его, пожалуйста.

– А чего там описывать? Вот он, любуйтесь, – кивнул убийца-тень на мать Ивана, продолжавшую баюкать на руках меч сына.

– Гражданка Аэрис, – вежливо обратился к матери Иван, – обнажите, пожалуйста, клинок и предъявите вещественное доказательство суду.

Аэрис, стараясь сохранить невозмутимость, извлекла меч из ножен.

– Как видите, он не черный, не волнистый, дракона на рукояти вообще нет, а следовательно, этот меч не имеет ничего общего с мечом, выдернутым кем-то там из камня, что и требовалось доказать.

Дивмар прикусил губу, чтобы не рассмеяться в голос. Если бы он собственными глазами не видел, как дракончики являли себя миру при первой же угрозе Ирвану… Однако как красиво этот поросенок водит всех за нос! И вроде не соврал нигде: преобразившийся в руках внука меч действительно теперь не имеет ничего общего с мечом Иштара, и прицепиться практически не к чему.

– Итак, на основании всего вышеизложенного, – продолжил словоблудить аферист, – я требую признать моего подзащитного, – еще один тычок в родную грудь, – невиновным, оправдать его по всем пунктам обвинения и привлечь господина прокурора к уголовной ответственности за клевету.

– Что? – ахнул кардинал.

– А ты как думал? – Голос Ивана внезапно стал холодным, и в нем зазвучали стальные нотки. – Можно безнаказанно возводить хулу на светлорожденного?

– Пгавильно! – подпрыгнул Мойша. – За базаг отвечать надо! Пгавда, Соломоныч?

– Пгавда! – поддержал «брата по вере» Абрам. – Игван, пасть ему погви.

– А мы моггала выколем! – азартно мотнул своими приклеенными пейсами Мойша.

– Сговорились, – начал затравленно озираться кардинал. Рядом с ним встали храмовники, готовясь к битве. – А не боитесь возрождения Империи? Она только и ждет своего темного императора.

– Да достал ты уже! – Ивану надоело комедию ломать. – Темный, темный… Да в твоей душе тьмы в тысячу раз больше!

– Да? – вызверился кардинал. – А давай проверим. Раз ты такой светлый, вырасти из их росточков дерево, – ткнул он пальцем в липовых евреев.

– Нашел, блин, садовода-любителя, – фыркнул Иван. – Я те чё, ботаник, что ли?

– Ага-а-а!!! Боишься? Все слыхали? Он боится! – радостно запрыгал кардинал. – Ну и кто теперь осмелится сказать, что он не темный император.

– Да задолбал ты! – разобиделся Иван. – Причем здесь лютики-цветочки и темный император?

– Связь эльфа с лесом очень глубока, – тяжко вздохнув, пояснил Дивмар. – Ему подвластно родное древо-дом, он чувствует нутром все, что растет корнями из земли, но… – Душа Закона запнулся, пытаясь деликатней сформулировать дальнейшие слова.

– Но? – насторожился юноша.

– Последнее королевское дерево было уничтожено три тысячи лет назад проклятым Темным Эльфом по имени Генеф. Природа помнит это, и доверит вырастить королевское дерево лишь эльфу, в душе которого нет ни капли тьмы. Наследнику Иштара это не по силам, – грустно сказал Дивмар, понимавший, в какую ловушку угодил его внук.