– Признаться, это весьма неожиданно.

– Деньги не для меня. Это для Сэмюэла. Я хочу, чтобы о нем позаботились.

– Понятно. Что ж, за такую сумму о нем точно позаботятся. И очень неплохо!

– Дело вот в чем, Нуэве. Другого выхода нет. Им нужен я. Стоит убрать меня из уравнения, и все сразу встанет на свои места.

– На свои места?

– Придет в норму. Станет как было. Поэтому первым делом надо позаботиться о Сэмюэле. Это ведь из-за меня он уволился из Конторы, и вряд ли вы возьмете его обратно. Поэтому я хочу быть уверенным, что он не останется без присмотра. Плюс небольшое вознаграждение в качестве благодарности.

– Это весьма щедрое вознаграждение, Альфред. Но я не вижу, каким образом это условие уравновесит чаши весов.

– Есть еще один пункт.

– Я в этом не сомневался.

– Нужно, чтобы ты извлек кое-кого из гражданского интерфейса.

– И этот кто-то…

– Я.

После завтрака в палату вошли два врача. Их сопровождал полицейский, приставленный ко мне детективом Блэк. Во всяком случае, коп точно думал, что это врачи. Один держал чемоданчик из нержавеющей стали. Второй – трость.

– Очередные анализы? – спросил я.

– Очередные, – ответил тот, что с тростью.

Полицейский вышел из палаты. Нуэве приставил трость к кровати и сел на стул, а его партнер приступил к делу. Он аккуратно отлепил пластырь от моего носа и оценил повреждения. Изо рта у него пахло корицей.

– Очень плохо?

– Видали и похуже, – хмыкнул он. – Все починим.

И он полез в свой чемоданчик. Я посмотрел на Нуэве – тот улыбался, не размыкая губ.

– Перед уходом мы заглянем в палату Сэмюэла, – сказал я ему.

– Это лишнее. Повышает риск.

– Мне плевать. Я хочу попрощаться. Я ему обязан.

Нуэве пожал плечами. Мистер Корица снова склонился надо мной и принялся с помощью маленькой кисточки и вонючего клея по кусочку приклеивать к моему лицу латексные протезы.

– Что удалось узнать о Журдене Гармо? – спросил я Нуэве.

– Возраст: двадцать два года. Гражданство: Франция. Семейное положение: холост. Род деятельности: президент и главный исполнительный директор «Тинтагель интернэшнл». Фирма базируется в Англии и специализируется на исследовании и разработке систем безопасности и программного обеспечения.

– Что это значит?

– Это значит, что их бизнес – война.

– Война?

– Сражаешься и завоевываешь.

– Большой бизнес.

– И самый доходный, Альфред.

– Сиди тихо, – одернул меня мистер Корица. – Сейчас смотри в потолок и не двигайся. Я должен заняться глазами.

– К его наряду больше пойдет лавандовый, – заметил Нуэве.

Корица закатил глаза:

– Я что, учу тебя убивать?

Нуэве пожал плечами.

– Он часто пожимает плечами, – сказал я Корице.

– Европеец, – ответил тот. – Они там все пресыщенные. Закрой глаза.

– Совет директоров «Тинтагель» выбрал его президентом после безвременной кончины нашего общего друга мсье Могара, – продолжил Нуэве. – До этого он обучался в Пражском университете.

– Почему сверхбогатая транснациональная компания выбрала себе в руководители двадцатидвухлетнего студента? – спросил я.

– Смотри, – подал голос гример, – сейчас он пожмет плечами.

Нуэве не шелохнулся.

– Сдержался усилием воли, – сказал Корица и вытащил из чемоданчика седой парик.

– Не понимаю, зачем мне быть таким старым.

– А кого ты чаще встречаешь в больницах? А? Какова демография?

Корица натянул парик мне на голову и принялся заталкивать под него волосы, потом тихо присвистнул и сообщил:

– Послушай, малец, мне нравится твоя прическа, особенно эта седина – такой постмодерновый шик. Но нам придется тебя обрить.

– Не трогайте волосы, – сказал я.