Через полчаса Джулиет смотрела на себя в зеркало. На ней были винтажные ливайсы 501, безупречная белая футболка и пиджак-смокинг. Ноги она сунула в черные балетки. Наклонившись поближе к зеркалу, нанесла жидкую подводку для глаз и свою самую сексуальную, самую красную помаду YSL.

Потом сунула в сумку скромную коллекцию вещиц на память: видавший виды справочник «От А до Я», потрепанную книжку в мягкой обложке, тетрадь, наполовину исписанную какими-то заметками. И винтажный шарф «Эрмес» – за долгое время он совершенно не потерял яркости. Скользкий шелк холодил ей пальцы. Джулиет решила, что должна надеть его прямо сейчас. Она завязала его, как учили: расправила на вытянутой руке, аккуратно сложила по длине, а затем обмотала вокруг шеи, заправив один конец и оставив другой свободным. Пусть это будет ее талисман. Билет в прошлое. Она ощущала дрожь от возбуждения, предвкушения и тревоги.

Джулиет вызвала такси, вышла на улицу, распахнула дверцу машины и улыбнулась водителю.

– Сент-Панкрас? – спросил он.

– Да. Спасибо.

Джулиет скользнула на заднее сиденье, затаскивая за собой чемодан – совсем небольшой. Если время, проведенное в редакции женского журнала, и научило ее чему-то, так это тому, как составлять капсульный гардероб. Все остальное она сможет купить, когда приедет.

Париж.

Она собиралась в Париж.

Потому что Париж – это всегда хорошая идея.

Два часа спустя Джулиет прошла регистрацию на вокзале Сент-Панкрас и села в поезд. Ей казалось невероятным, что еще два часа – и она окажется в самом центре любимого города, там, где бьется его сердце. Когда она бывала в Париже последний раз, «Евростар» только маячил на горизонте, – новая захватывающая возможность, в которую тогда верилось с трудом. Поезд до самого Парижа! Мечта, да и только.

Она устроилась в кресле, положив руки на столешницу. Бледные, мраморные, с неровными венами рокфорово-голубого цвета и пятнами от солнца. Костяшки пальцев походили на крохотные морщинистые коленки. На третьем пальце правой руки у нее было два кольца, каждое с бриллиантом в честь Натана и Иззи, подаренные ей Стюартом после их рождения, – Джулиет никогда их не снимала.

Обручальное кольцо хранилось в потайном отделении сумки. Джулиет было как-то неловко вот так сразу отказаться от него. Она всегда гордилась тем, что была миссис Хискокс, – так ее называли в кабинете врача и на родительском вечере. На работе Джулиет всегда пользовалась девичьей фамилией. Очень полезно иметь два удостоверения личности. Миссис Хискокс проверила бойлер и отремонтировала его. Джулиет Миллер опоздала на последнюю электричку и вынуждена была взять такси, которое ей не очень-то по карману.

Теперь ей потребуется лишь одно удостоверение. Отныне она – только Джулиет Миллер. И эта Джулиет Миллер возвращается в Париж, пытаясь вновь обрести свое прошлое и надеясь, что это даст толчок будущему. За эти годы она часто думала о возвращении, но не хотела все усложнять, пока она жена и мать. Не хотела возвращаться к воспоминаниям, хорошим и плохим, с семейством за плечами, потому что не могла предсказать собственную реакцию. Даже сейчас ее мутило при мыслях о лучших и худших временах.

В двадцать лет Париж был ее мечтой. Он изменил ее, сформировал. Принял в свои объятия наивную и неискушенную девушку и направил на пути к женственности. Многое из того, что произошло, было чудесным. Джулиет открыла для себя целый мир, обзавелась кучей увлечений и новых знаний. Все это она бережно хранила в памяти. Носила с собой. И шрамы тоже – именно потому и не рвалась назад.