Оглянулся и понял, что остался один. Испугался на миг, но решил довериться животным: колдунья говорила, они знают дорогу. А потом увидел замок и окончательно забыл обо всем.

Среди ослепительного белого снега огромное дымчато-серое строение казалось видением. Таким же нечетким, как большие белолапки, и хрупким, как блестящая на солнце льдинка. Издали оно напоминало корону: добротную серебряную вещицу с острыми, уходящими в небо зубцами. Мороз украсил ее полупрозрачными узорами, и сейчас она сияла на солнце, словно обсыпанная бриллиантовой крошкой. Тьяр довольно усмехнулся. Королева была права, замок и впрямь выглядел запоминающимся.

Дернул поводья, побуждая белолапок ускориться, и улыбнулся шальной мысли. Все-таки жаль, что не сгодился этой гордячке, не отказался бы немного снять напряжение перед опасными приключениями. Отмахнулся: все еще успеется, не с этой, так с другой, – и решительно подставил лицо ветру.

Она ждала у знакомой двери в столовую. Как обычная девушка, куталась в меховой плащ и потирала руки, чтобы согреться. Тьяр покинул сани и поспешил навстречу по тропинке. Сходить в сторону было боязно, потому он приближался к хозяйке замка не спеша и успел хорошенько разглядеть ее. Тот вид, что показался ему, радовал глаз нежностью и хрупкостью. Может, в реальности колдунья и была другой, Тьяр не хотел правды. Собрался окликнуть королеву по имени, но понял, что не знает его. Покачал головой: сейчас самое время исправить оплошность.

– Ты зря сбежала, – стараясь придать своему голосу беззаботности, сообщил он, – там так красиво!

Тут же мысленно обругал себя за нерешительность. Требовалось всего лишь узнать имя! Колдунья прошила его взглядом и покачала головой.

– Не зря. Ты освоился и с белолапками, и с местностью. Осталось разобраться с камнем, указывающим направление, согреться и можно отправляться в гости к королеве Тьме.

– Зайдем внутрь? Я, признаться, немного замерз.

– Мужчинам же не пристало бояться холода, – передразнила колдунья, но развернулась к двери. Тьяр удовлетворенно хмыкнул: его не собираются замораживать на улице, и это уже хорошо.

– Как твое имя? – поинтересовался ей в спину. Хрупкая фигура собеседницы развеивала чары и добавляла решительности.

Она замешкалась на мгновение, потом оглянулась и протянула задумчиво:

– Когда-то меня называли Хлада.

Ухмыльнулась, будто вспомнив что-то неприличное, и взялась за ручку двери. Тьяр с радостью нырнул в помещение вслед за ней. Здесь было тепло, уютно пахло клюквенным отваром и не дул ветер. Гость снял с головы платок и расстегнул куртку.

– Повесь вещи вон на тот стул, – указала Хлада на противоположный конец стола. – Там всегда тепло, как раз согреются к твоему походу.

Уселась на свое место и привычно постучала пальцами. На гладкой поверхности появилась большая, с пол-ладони, янтарная капля. Тьяр застыл на полдороге: камень выглядел сказочно. Внутри желтой слезы тонкими трещинами разбегались медные прожилки, попавшие в янтарь солнечные лучи терялись в этих линиях, как в темном лабиринте, и, отчаявшись выбраться, подсвечивали камень изнутри.

– Словно живой… – восхитился Тьяр. – А как он указывает направление? Ты говорила, будет темная часть. Или это не тот камень?

– Сейчас все поймешь, – успокоила Хлада. Поднялась из-за стола, прихватила каплю и приблизилась к собеседнику: – Возьми!

Тьяр послушно выставил вперед правую руку. Колдунья осторожно развернула ее ладонью к себе и вложила туда янтарь.

– Для начала подумай о чем-нибудь, что хорошо знаешь, что можешь представить в деталях. Дом или свою кровать, например. Первый раз нужно много подробностей.