Яков едет со мной из Стерлинга в Холирудхаус. Верхушки холмов уже покрыты белыми снежными шапками, а на реках, вдоль которых мы едем, уже встал первый лед. Я сижу верхом на новом, спокойном коне, который бережно несет меня и мой округлившийся живот. Мы больше не говорим о ребенке, которого потеряли, надеясь на того, который должен появиться этим летом.

Как только мы добираемся до Эдинбурга, Яков уезжает в порт Лит, где он занимается строительством кораблей и испытанием пушек. Он хочет построить еще один крупный порт, в стороне от отмели. Я говорю ему, что не понимаю, зачем ему нужно столько кораблей. Мой отец тоже правит страной, окруженной морями, но у него нет флота. В ответ Яков улыбается и трогает меня за щеку, будто я была недалеким парусным мастером на одной из его верфей, и говорит, что его внезапно посетила идея стать повелителем водных просторов, и как мне понравится идея стать королевой над океанами?

Поэтому, когда к нам прибывает посланец отца, его нет при дворе. Это осторожный, внимательный придворный по имени Томас Уолси, который объявляет целью своего визита желание встретиться с Яковом и обсудить его усилия по сохранению мира с Англией, что ставит меня в неловкое положение, когда я вынуждена объяснять отсутствие короля тем, что он уехал на испытание новых, более мощных пушек и руководства строительством боевых кораблей.

Этому Уолси сложно отказать, потому что шотландцы нарушили свои обязательства по мирному договору и он прибыл к нам с заданием проследить за тем, чтобы король Яков не забывал о своих обязательствах.

Я снова обеспокоена, и в этом снова виноваты бастарды короля. Джеймс Гамильтон, получивший титул графа Арран на нашей свадьбе, отвез двоих детей к Эразму в Италию и на обратном пути поехал через Англию без охранного свидетельства, из-за чего его схватили и арестовали. Это стало очередным свидетельством вреда от неслыханного внимания Якова к своим незаконнорожденным отпрыскам, и на этот раз у нас возникли серьезные неприятности.

Возможно, я понимаю не все тонкости заключенного между нашими королевствами мирного соглашения, хотя у меня находится множество советчиков, желающих мне это объяснить, но даже я понимаю, что говорит о нем Томас Уолси, пока мы ожидаем возвращения короля из Лита. Он рассказывает, что Франция пытается убедить моего мужа возобновить прежнее соглашение, а мой отец призывает к соблюдению мирного договора. Якову не следует объединяться с Францией, и ему не нужны пушки и флот.

Томас Уолси должен объяснить это моему мужу, поэтому я не медля отправляю за ним гонца с призывом как можно скорее вернуться домой. Уолси безостановочно проводит со мной беседы в надежде, что я смогу убедить короля отвернуться от союза с Францией и подтвердить мирные намерения по отношению к Англии. Однако Яков не торопится отвечать и возвращаться, и когда он все-таки приезжает и мне удается коротко переговорить с ним наедине, он касается моей щеки и спрашивает:

– Каков мой девиз? И каким будет девиз нашего сына?

– «В свою защиту», – хмуро произношу я.

– Именно, – говорит он. – Я проживаю свою жизнь, заключаю союзы и ежедневно тружусь на благо и для защиты моего королевства. И никто, даже ты, моя несравненная принцесса, не заставит меня создать угрозу Шотландии, оскорбив французов.

– Но французы бесполезны для нас, – не унимаюсь я. – Единственный союзник, который нам действительно нужен, – это Англия.

– Уверен, что ты, моя венценосная жена, в этом полностью права. И если Англия на самом деле станет более дружелюбным и полезным соседом, чем сейчас, то наш союз с ней укрепится и продлится на века.