Онри повернул голову. Помещение было длинным и изогнутым. Левая его половина широкими ступенями-площадками восходила к окну, правая – спускалась, сужалась и загибалась. Что было за углом, неясно, но оттуда доносились какие-то шорохи – к счастью, далекие.

Немного подумав, Онри все-таки насмелился подойти к окну и выглянуть наружу. В животе сразу что-то екнуло, а руки рефлекторно оттолкнули его от разверзшейся под носом пропасти. Ее глубокая чернота плавно переходила где-то на горизонте в неровные, будто выгрызенные, силуэты гор, а над ними раскинулась тьма и вовсе бездонная, зато усыпанная россыпью звезд. Их было так много, что небо было похоже, скорее, на венчальное ожерелье принцессы, нежели на привычный Онри ночной небосвод. Яркий свет звезд с легкостью компенсировал отсутствие луны.

Немного отдышавшись, Онри предпринял повторную попытку выглянуть из окна и оглядеться по сторонам. Серые стены далеко уходили во все четыре стороны. Кое-где они изгибались балконами, выемками, зубастыми пастями открытых галерей. Если б не явно рукотворная отделка, можно было бы решить, что зодчий попросту вытесывал эту махину из прихотливо изогнутой скалы.

Позади послышался шум. Онри метнулся обратно к шкафу и замер возле него, нервно приплясывая на месте. Вернуться? Но он же почти ничего не увидел! Может быть там, за углом, нет ничего страшного? Может, какой-нибудь старичок ходит? Или и вовсе сквозняк гуляет. А в шкаф никогда не поздно запрыгнуть. Раз – и в портале. Два – и камень из круга выпнут. Три – и все по-старому: вредная старуха в короне, подозрительный претендент на ее место и постоянный страх разоблачения.

Онри скрипнул зубами. Неужто он такой трус? Шороха испугался. Не-е-ет, надо хотя бы посмотреть, что там. Посмотреть, поговорить, если надо и… Ну, дальше, как получится.

Решив так, Онри одернул ливрею и уверенно пошел вниз, не забывая, впрочем, следить за беззвучностью своих шагов. Небольшой коридор (если этот завиток можно было так назвать) почти сразу поделился на два рукава: правая половина продолжалась лестницей и вела вниз, левая, напротив, тремя ступеньками приглашала забраться повыше – на некое подобие балкончика с перилами, с которого, по всей видимости, можно было разглядеть новое помещение. Онри, разумеется, выбрал балкончик.

Первым, что бросилось ему в глаза, была гигантская хрустальная люстра, висевшая под потолком. На нее запросто можно было усадить с десяток человек и покачаться, как на качелях, скрипя могучей цепью. Потолок колодцем уходил вверх, и оттуда веяло свежестью ночи. Балкончик же спиралью загибался по стенам круглого помещения, обрисовывая еще четыре витка-этажа. Где-то были двери, где-то – глубокие темные ниши, обставленные, как комнаты.

Онри прислушался. Шорох доносился снизу, и теперь он был близким и очень отчетливым. Не без страха приблизившись к краю балкона, Онри взялся за замысловатые каменные перила и глянул вниз.

3. Глава 3. В шкафу

Внизу стоял человек. Точнее, так вначале показалось Онри. Существо было текучим, тонким до хрупкости и каким-то бесцветным, даже прозрачным. Длинными узкими пальцами левой руки оно листало книгу на высокой конторке. Правой рукой существо устало подпирало голову. Временами оно тянулось к вазочке, полной длинных палочек. Брало одну, сжимало ее в ладони, ломая на части, а потом отправляло эти кусочки в рот, мелко-мелко их покусывая. Вот этот-то громкий хруст ломаемых палочек и доносился отсюда.

Онри беззвучно отошел от края и задумался. Окликнуть ли? Но он ведь явился сюда без спроса. Ввалился в чужой дом и подглядывает. Может, стоит для начала выбраться отсюда, а потом по-человечески постучать в дверь? Вежливость – это конечно, хорошо, вот только где выход? Кругом куча дверей, но ни одна не выглядит так, будто ведет наружу. Опять же, если не заявить о себе, придется уйти, не солоно хлебавши. Какой тогда вообще был смысл сюда соваться?