– Правильно сомневаетесь, – скривил губы Эллиот. – Из моего сейфа пропала папка…

– С очень-очень тайными сведениями?

Он нехотя кивнул, и я покачала головой:

– И вы до сих пор на свободе?

Если бы он и впрямь торговал военными секретами на развес, то сейчас самое время брать руки в ноги. Говорят, несколько островков на севере и Торрейский архипелаг на востоке брюнетам до сих пор не подконтрольны, там вполне можно спрятаться от имперского правосудия.

– Я поклялся, – сообщил брюнет сквозь зубы. – Что не причастен и что империю не предавал. Это не снимает с меня подозрений в полной мере, однако позволяет до приговора суда считаться невиновным. И хватит об этом.

Хватит так хватит.

– То есть вы полагаете, что Морган стащил у вас настоящие сведения и всерьез продал их бомбистам? А они, чтобы не платить, его убили?

Эллиот скрестил руки на груди.

– Это одна из версий, причем не самая неприятная. Кстати, к моменту приезда полиции в "Бутылке" не было ни одного блондина. Понимаете, почему я уверен, что вы многое недоговариваете?

Понимать-то понимаю. Но все равно больше не скажу.

– Я не слежу за всеми посетителями, – развела руками я. – Возможно, они ушли раньше.

Ну-ка, попробуйте найти изъян, мистер «я-чую-неправду». Нельзя же так полагаться на магию! При должном умении и капельке ума ее не так трудно обмануть.

Эллиот только смотрел – пристально, недобро – и барабанил пальцами по столешнице.

– Кстати, – продолжила я, уводя разговор от опасной темы. – У меня есть идея насчет того звонка.

Взгляд брюнета стал темным и острым, как обсидиан.

– Слушаю.

– Девушка на коммутаторе могла что-то слышать.

Телефонисток в Тансфорде немного, всего-то шестеро, и все обожают греть уши. И чтобы они пропустили звонок из печально известной "Бутылки" прямо в столицу? Не верю!

Эллиот поморщился. Надежда на его лица сменилась разочарованием.

– Полагаете, я сам до этого не додумался? После разговора с вами я наведался на телефонную станцию. Меня заверили, что девушки не могут слушать переговоры, за этим тщательно следят.

Я фыркнула. Может, в столице и так, но в нашем захолустье? Ночью начальства нет, девушки дежурят по двое и теоретически должны присматривать друг за другом. Понятное дело, что в действительности это работает через раз.

– Вы серьезно думали, что начальство скажет что-то другое?

– Нет, – он пожал плечами. – Но добиться от них чего-то у меня возможности нет.

– Я разузнаю.

– Отлично, – Эллиот поднялся и выложил на стол крупную купюру. – Тогда до завтра, миссис Керрик. Буду с нетерпением ждать встречи.

Улыбнулся иронично. И вышел.

***

Ночка выдалась та еще: три драки, одна из них с поножовщиной. Вышибала сбился с ног, разнимая подвыпивших буянов, даже бармену пару раз пришлось вмешаться, хотя обычно он в драки не лез – берег свою смазливую физиономию. Я еле выбила из забияк компенсацию убытков, а очередная молоденькая официантка, которую оцарапало осколками, ударилась в истерику…

Словом, я лишь утром вспомнила, что обещала Эллиоту перемолвиться кое с кем словечком. Дело оказалось плевым, хватило двух звонков. Меня заверили, что мисс Кэтрин Свенсон всенепременно ответит на вопросы, как только закончится ее смена на коммутаторе. Вот и чудесно, всегда лучше получать информацию из первых рук.

До назначенного времени оставалось больше трех часов, я успевала ополоснуться и заморить червячка.

Жилая часть «Бутылки» была невелика, одна комната с ванной. Сразу видно, что обустраивали ее в расчете на непритязательного холостяка. Хотя нам с мужем тоже хватало. Детей мы пока заводить не планировали – какие дети в баре? – а двоим жилось вполне комфортно. Все условия: телефон, горячая вода в бойлере, маленькая электроплита в углу. К тому же Ал часто разъезжал по стране – ради процветания бизнеса приходилось крутиться. Впрочем, дело у нас налаженное, так что я вполне справлялась сама.