– Я не спрашивал, а он не говорил, так что не помню.

– Ты после этого с ним общался?

Род казался мне любопытным. Неужели он не спросил, куда летит Конрад?

– Нет, больше он на связь не выходил.

– Ни писем, ни открыток?

– Не-а, ничего, – ответил Род и снова хрустнул шеей.

Кому-то это могло бы показаться обычной растяжкой, но я видел, как ему не хочется отвечать. Я не знал почему, но понимал, что Рамси и Конрад общались гораздо ближе, чем мне показалось на первом допросе. Неужели военные и ВРО не знали и об этом?

Но вернемся к беседе.

– Я еще вчера хотел спросить: в какие игры вы там играли?

– В видеоигры. «Донки Конг» был хитом. – Линн застонала. – И «Хайдлайд». – Линн застонала громче. – Глупости всякие.

– А еще в какие?

– «Подземелья и драконы».

– Это еще что?

– Слушай, ну ты и отстой, – бросила Линн.

– Да ладно, я в жизни не слышал о «Подземельях и драконах», – сказал я уязвленно (отстой? я?). – Что это?

Следующие двадцать семь минут Рамси в мельчайших, умопомрачительных подробностях описывал эту фэнтези-игру, которая, очевидно, была на пике популярности, но каким-то образом прошла мимо меня.

– Конрад тоже играл? – спросил я, когда Род наконец решил перевести дух.

– Не, он был как ты – старомодный.

– Ладно, ладно! Кто еще играл?

– Да все ребята в бараках. Мы играли часами, иногда даже целыми днями.

– Иди ты!

– Не, она правда затягивает. Как начнешь, уже не остановишься. У меня целая книга есть о ней. Хочешь взглянуть?

– Конечно, – сказал я, – давай.

Я решил, что после лекции Рода об игре нам уже не узнать ничего нового. Вскоре он вернулся из спальни с толстой книгой, полной иллюстраций. Пока я листал ее, Линн и Род обменивались своими историями о «Подземельях и драконах», но я все равно не понимал их восхищения. Неужели этим и занимается молодежь от скуки или под кайфом? (Я не мог представить Линн ни под кайфом, ни скучающей.) Или я просто чего-то не понимаю? Может, для разгадки тайных сообщений нужен был какой-нибудь «Ключ к Ребекке»? Лучшие шифровальные книги обычно лежат на виду – поэтому шпионы и прибегают к Библии не реже священников. Как бы то ни было, я решил, что мне стоит получше все это изучить.

– Можно я возьму ее почитать? – спросил я Рода.

– Конечно, – ответил он. – Я хочу, чтобы ты ее прочитал.

Вот так у меня появился еще один кусочек мозаики. Зачем он давал мне все эти вещи? Может, он просто был щедрым или, скорее, импульсивным, но возможно, он устраивал мне проверку, смысл которой я пока не раскусил. Как бы то ни было, я понял, что пора менять тон нашей встречи.

– Ты читаешь исторические книги? – спросил я.

– Геродота читал, конечно. Наполеона тоже.

– А Клаузевица?

– Ага.

– Сунь-цзы?

– Да, он был почти современником Геродота.

Правда? Лучше мне было проверить.

– Макиавелли?

– А ты как думаешь? Само собой. А что?

– Я просто подумал, что ты читаешь одну фигню – вроде этих «Подземелий и драконов».

Я намеренно ответил резко, потому что Род снова начинал задаваться, но сразу понял, что перегнул палку. На миг мне показалось, что я действительно его задел. Но Род, похоже, решил, что игра продолжается.

– Ты когда-нибудь слышал о Феодоре? – спросил он, словно желая поставить меня на место.

– Жене Юстиниана?

– Жене Юстиниана Первого, – уточнил он. – Удивительно, что ты о ней знаешь.

– Не так уж много я и знаю, – сказал я, хотя кое-что мне было известно.

– Прежде чем стать женой императора, она была шлюхой, – пояснил Род и взглянул на Линн, рассчитывая на шок, но она лишь пожала плечами.

– Насколько я знаю, это мать распустила о ней злые слухи, – заметил я. – А потом она и вовсе стала актрисой.