– Таким образом, горничная вызвала дворецкого, а он?..

– Он связался со Службой магбезопасности и с Хранителем Валиором в библиотеке Севильского университета. Для консультаций вызвали меня. В силу возраста и опыта я считаюсь в некотором роде дуайеном[4] нашего племени.

– И что же выяснилось?

– Представьте себе, госпожа профессор, Хранителя Атрамоса попросту ударили по голове. Тупым тяжёлым предметом.

– Местная городская стража была вызвана?

– Разумеется, – Либер явственно поморщился. – Они пришли к выводу, что грабители интересовались дорогостоящими изданиями, может быть, даже инкунабулами, но Хранитель им помешал. Отпечатков пальцев они не нашли.

– А Служба магбезопасности?

Хранитель развёл руками.

– Этого я не знаю, я их не дождался. Должен был вернуться сюда.

– Но те самые документы, из-за которых библиотеке Палемарес дель Медина понадобился Хранитель, они-то не пропали?

– Нет.

– Последний вопрос, и я оставлю вас. Пришёл ли в себя пострадавший?

– Пока нет. Целитель из местного госпиталя держит его в состоянии магического сна, и планирует вывести завтра или послезавтра, в зависимости от состояния. Говорит, что опасается навредить, такого пациента у него ещё не было.

Лавиния распрощалась, пообещала держать Либера в курсе расследования и вышла из библиотеки.

Конечно, на языке у неё крутилась ещё тысяча вопросов, в первую очередь о Хранителях. Есть ли где-то на земле место, где они живут компактно, как появляются на свет – и, кстати, почему не работают в библиотеках их женщины? Или женщин у них просто не существует? И какая у них магия? На чём основан переход из книги в книгу?..

Ну, и ещё в сто раз больше.

Но задать эти вопросы было решительно невозможно, и госпожа Редфилд только тяжело вздохнула.

Что ж, зато теперь у неё были все основания отправиться к Равашалю и получить его разрешение на открытие расследования. И, кстати, взять предписание о командировке для Жака Дюпона, потому что в деле, связанном с библиотеками, без него не обойтись никак!

Тьма, и с теми двумя приятелями Лонго, Холлинсоном и Морено-Муньосом, она так и не поговорила! Придётся возвращаться в общежитие, хотя это, скорее всего, ничего не даст.

За окном была уже тьма, густая, хоть ложкой ешь, и она взглянула на часы: половина шестого. День практически закончился. Надо поторопиться, если она хочет застать архивариуса на месте.

Дюпон тянул время, как только мог.

Три раза переписал докладную записку руководству. Третий вариант перечитал, смял и бросил в корзину, решив, что проще всё сказать словами на совещании в понедельник утром. И почему ему раньше казалась таким увлекательным процессом эта глупость, написание докладных записок?

Несколько раз прошёлся по залу, поглядывая на работающих за столами коллег. Ходили в архив преимущественно аналитики, но время от времени и боевики заглядывали. Вот, кстати!

Он подошёл к одному из столов и тронул сидящего за плечо.

– Лионель, привет! Я нашёл для тебя тот рапорт об уничтожении видоизменённой нечисти на кладбище в Брезе. Ещё актуально?

– Спрашиваешь! Давай скорее!

– Только завтра, прости. Время уже к шести, через двадцать минут мы закроемся.

Лионель де Клермон выругался шёпотом, но всё равно заслужил недовольный взгляд с соседнего стола. В ответ он улыбнулся и поставил над собой щит от подслушивания.

– Жак, а давай я магически скопирую этот рапорт?

– Запрещено, ты ж знаешь. К тому же на последней странице печать и подпись Равашаля, так что копирование тебе дорого обойдётся.

– Н-да… – Лионель поморщился.

Такую глупость он уже сделал однажды, и потом долго щеголял фингалом точно в середине лба.