– Ханна, ты – моя служанка, поняла? – на ухо прошипела Лидия.

– Может, все же компаньонка? – вскинула бровь Ханна, начиная язвить: – Иначе юной леди следовало бы ехать в грузовом вагоне, со своим конем, который в случае опасности защитит от посягательств.

– Дерзкая нахалка.

– Могу уехать.

– Нет!

– Значит, компаньонка.

– Хорошо.

– О чем спорите, леди? – Ален дремал, но из-за любопытства приоткрыл глаза.

– Мы сошлись во мнении, что я – компаньонка, а не служанка, – пояснила мисс Норт. – Хотя я не желанию быть ни той, ни другой.

– Я, конечно, не против, что у моей невесты есть компаньонка, однако, когда мы поженимся – Лидия не будет скучать, – он явно намекал, что выплачивать жалование компаньонки не намерен.

– Мистер Уилсон, как только все уладится, думаю: наши пути окончательно разойдутся, и мы расстанемся с самыми наилучшими пожеланиями. Поверьте, я не горела желанием составить вам компанию или общаться с семейством Марвелов. Более того, мистер Уилсон, я по-любому на вашей стороне, – многозначительно добавила Ханна, понимая, что в ближайшей время будет сильно зависима от Алена и ссориться с ним из-за Лидии глупо.

– Весьма рад слышать, что вы, мисс Норт, всей душой желаете нам счастья, – самодовольно ухмыльнулся мистер Уилсон. С каждой преодоленной милей в его мимике, голосе все больше проявлялись торжество и уверенность, и он начинал походить на задиристого кота, в лапы которого попали две беззащитные мышки.

Когда сошли с дилижанса, перед взором предстал засыпающий городок в две улицы, с единственной мощеной дорогой, на которой находились магистрат, банк, тюрьма, церковь, несколько лавок. Дома горожан в центре были богаче и изысканнее, чуть поодаль проще, но добротные, а затем начинались простые домики. По сравнению с Блумсбергом, не говоря уже об Аллентауне, Байборо – большой поселок. Если бы не река, впадающая в залив, наверно дело обстояло гораздо хуже.

Пораженная мисс Марвел безмолвно озиралась по сторонам. На ее ошеломленном лице читалось отчаяние. Побег, путешествие и город, в котором вырос любимый Ален представлялись ей по-другому.

Разочарованная Лидия робко поинтересовалась:

– Ален, а где твой дом? – уверенность и беззаботный задор сменились предчувствием, что неприятные открытия еще не закончились.

– Уже скоро, любимая, – он заботливо подтолкнул невесту в спину, предлагая следовать за другом. – Пойдем.

Следовать за мужчинами по темной неровной грунтовой дороге на каблуках – дело трудное и опасное. Подвернув ногу на камне, Ханна едва не упала.

– Гордость – достойное качество леди, однако гордым Бог противится, а смиренным дает благодать, – произнес мистер Вуд, и, не спрашивая разрешения, подхватил ее под локоть. – Вы замерзли?

– Да, – едва слышно ответила мисс Норт, дрожавшая от страха и подозрений. Она уже в который раз проклинала прогулку по оранжерее, с которой начались неприятности. Оказаться ночью в незнакомом городе с малознакомыми мужчинами – что может быть хуже? Только выдержка позволяла сохранять показное спокойствие и мысль, что потери целомудренности ей уже не стоит бояться.

Вскоре подошли к двухэтажному дому. Белые стены, недавно окрашенные свежей краской, украшенные вьющейся зеленью, еще не успевшей увясть, производили благоприятное впечатление. Ханна с недоверием осмотрелась, и, заметив ее сомнения, Саймон с весельем в голосе пояснил:

– Это дом моей матери, мисс Норт. Видите, в окне горит свет? Матушка обшивает шкатулку кружевом, коротая время в ожидании гостей.

Ханна попыталась улыбнуться, но получилось плохо. Мистер Вуд широко улыбнулся и хотел еще что-то сказать, но Лидия возмущенно перебила: