Перед днем рождения миссис Вуд, Саймон поехал в Ньюборн, где собирался обойти весь город в поисках саженцев. Матушка страстно желала заполучить новейший сорт чайной розы редкого желтого цвета. Задача была не из легких, поэтому он задержался в дороге. А поскольку миссис Грапл желала заполучить подобную красоту тоже, то попросила племянника привезти куст и ей, а в благодарность за хлопоты задумала приготовить любимые им толстые мюнхенские сосиски с вкраплениями трав и пряностей.

Ханна спешила из мясной лавки домой, когда заметила преследующую ее незнакомую женщину. Ускорив шаг, удалось ненадолго оторваться от преследовательницы, и тогда та, уже не таясь, побежала следом. Ханна не растерялась. Решив, что лучшая защита – нападение, резко свернула за угол здания и прижалась к стене, и когда преследовательница выскочила из-за стены дома, они столкнулись лицом к лицу.

– Что вам от меня надо? – грубо выпалила мисс Норт, пристально вглядываясь в женщину, которая от неожиданности растерялась.

Она выглядела странно. На вид ей было не больше двадцати пяти, но на молодом лбе уже отчетливо прорезались горизонтальные морщины. Кожа лица чистая, но склонная к отекам, и в целом чувствовалось начало увядания, свойственное тем, кто изрядно и часто заливает за воротник.

– Я… я… – заикаясь, начала говорить незнакомка. – Я хотела поговорить!

– О чем? – ледяным тоном поинтересовалась Ханна.

– Вы знаете одного человека. Мистера Вуда, – неуверенно выдавила из себя молодая женщина.

– Нам не о чем говорить. Уходите! – отрезала Ханна и как можно скорее зашагала в сторону дома.

– Подождите! Пожалуйста, подождите! – в голосе бежавшей за ней незнакомки чувствовалось отчаяние и унижение. – Пожалуйста, не забирайте Саймона!

Ханна остановилась.

– У меня нет и не было намерений забирать мистера Вуда у кого бы то ни было. И я думаю, что вам следует разговаривать с ним, а не со мной, – она снова попыталась уйти, но женщина продолжала бежать за ней.

– Но он увлечен вами!

– Но им не увлечена я, – парировала Ханна, ругавшая себя за жалость, вынудившую ее заговорить с незнакомкой. Но преследовательница оказалась настырной и схватила ее за руку.

– Если вы к нему равнодушны, не забирайте его у нас с Кристиной! – с жаром молила она.

– Не имею чести знать ни вас, ни Кристину! Отпустите! Или я буду кричать.

– Это моя дочь!

– От мистера Вуда? – равнодушно уточнила мисс Норт, хотя в душе была ошарашена новостью.

Женщина кивнула головой.

– Тогда тем более не понимаю, почему вы преследуете меня. Это только ваша связь. Я отношусь к мистеру Вуду, как к другу, не более, и надеюсь, что скоро смогу уехать из этого городишки и забыть Байборо навсегда. Я дала вам исчерпывающий ответ?

Едва женщина кивнула, Ханна зашагала прочь.

Совершенно внезапно осень стала серой, самой обычной, похожей на все те, что были прежде в ее жизни. Ушло очарование свежего утра, пахнущего свежестью и сопревшей листвой. Больше не хотелось улыбаться.

Ханна не лгала незнакомке и действительно видела в Саймоне лишь друга, но она почувствовала себя обманутой, опустошенной. Ведь на месте преследовательницы могла бы быть сама, если бы у нее был ребенок от Айзека. Она представила, как могла караулить его у дома и выпрашивать денег, чтобы купить еды или теплой одежды…

«Он ничем не лучше Айзека. Такой же двуличный лицемер и лжец…»

Вернувшись домой, отдала миссис Грапл сосиски и, сославшись на головную боль, поднялась к себе. Если хозяйку и удивило ее поведение, то она ничего не сказала.

Когда пришел мистер Вуд, Ханна впервые не пожелала спуститься, опасаясь, что выскажет о его лицемерии все, что думает.