— Можешь уволить, вкатить штраф — что угодно! — но я здесь не останусь.

Ксанор касается моего локтя.

— Хорошо, пойдём.

— Я вызову такси.

— Я сам тебя отвезу.

Киваю, соглашаясь. Последнее, что мне сейчас надо, — это спорить, когда на нас смотрят.

Тёмный снимает со спинки стула пиджак, и мы уходим. Шершавый камень дорожки царапает босые ступни, горячий воздух, такой же липкий, как и взгляды приглашённых, опаляет кожу, словно мы не в Кадрисе, а в какой-нибудь знойной пустыне. Только оказавшись возле аэрокара понимаю, что последние минуты почти не дышала.

— Что стало с твоими туфлями? — Ксанор касается сенсора, и дверца машины бесшумно отходит в сторону.

— Одну превратила в пыль, другую выбросила.

Высший в удивлении заламывает бровь. Дождавшись, когда юркну в тёмный салон, занимает место водителя, и машина начинает скользить над землёй.

— Они настолько неудобные?

Я ничего не отвечаю, и некоторое время мы просто летим молча. Ксанор не лезет в душу, а я продолжаю бороться с обрушившимися на меня чувствами. Злостью, ненавистью, отвращением. Разве им мало прошлого? Двести лет назад Светлых почти уничтожили. На нас охотились, убивали, забирали в рабство. Насиловали, ломали крылья, издевались. И вот на дворе цивилизованный двадцать второй век, а феям снова ломают крылья. Над нами снова издеваются, на нас охотятся, нас убивают.

Ничего не изменилось.

Разве что теперь на наши жизни ещё и делают ставки.

Я говорю это вслух, а поймав недоумённый взгляд высшего, уточняю:

— На фей. На будущих жертв.

— Они — это кто? — напряжённо переспрашивает Ксанор.

Зажмурившись, массирую виски, ощущая под пальцами прохладный металл блокаторов.

— Не знаю… Я случайно подслушала разговор двух су… низших. Нужно было выйти к ним, но тогда бы точно сорвалась.

Тёмный чуть слышно ругается, а я понимаю, что не смогу просто взять и забыть.

— Нужно лететь в полицию. Рассказать о том, что слышала.

— Тебе нужно домой отдыхать.

— Нельзя это так оставлять. Они продолжат развлекаться, а феи умирать. Вдруг ублюдок потому и убивает? Из-за грёбаных ставок!

— С полицией я сам свяжусь, — мягко перебивает Хорос. — И договорюсь о встрече. На завтра. А сейчас спать, де Ларра. Это единственное, что от тебя требуется.

С каждой минутой боль в висках становится всё сильнее. Отвернувшись к окну, смотрю на проносящиеся мимо стальные иглы высоток и продолжаю воскрешать в памяти слова богатеньких идиоток. Надеюсь, полиция разберётся. Хотя вряд ли. Те, кто делает ставки, в случае чего сразу спрячутся за армией адвокатов.

— Что за… — голос Тёмного обрывается.

Вздрогнув, я перевожу взгляд на лобовое стекло и цепенею. Верхушка небоскрёба, моего нового дома, сейчас напоминает старинный факел. Полыхает, объятая пламенем, рассеивая тьму неба.

— Кажется, с отдыхом могут возникнуть проблемы.

Вдалеке огонь пожирает металл, плавит стёкла. Выругавшись, Ксанор резко уходит в сторону, направляя машину вниз, после чего, обогнув зеркальное здание, незаметно вливается в поток аэрокаров.

— Смена планов?

— Сегодня переночуешь у меня.

— Но…

— И нет, де Ларра, в отеле я тебя одну не поселю.

— Боишься, что на меня не зря делают ставки? — Я оглядываюсь, но быстро теряю из вида охваченное огнём здание.

Надеюсь, потушат раньше, чем пожар успеет добраться до моей квартиры.

— Никто на тебя не будет делать ставки.

— Ну а вдруг?

— Я сам лично выпотрошу любого, кто на это решится.

Он говорит спокойно, тихо, совершенно невозмутимо, но у меня мороз пробегает по коже и появляется уверенность, что так и будет. И порвёт, и выпотрошит, и уничтожит. Вот только…