Солдаты загалдели в разнобой, майор хотел сказать что-то ещё, но я его прервал.

– Юра, предателя в расход, – приказал я, после чего мой охранник перерезал вражине глотку. – Майор, не надо так смотреть, у нас нет времени с ним возиться, да и прокурора с судьёй поблизости тоже не вижу. Незачем отвлекаться на всякую падаль.

Мужчина только вздохнул, но комментировать мои действия никак не стал, да было и не до этого. После возвращения в лагерь майор стал не только командиром партизанского отряда, но и его политруком. Каждый день рассказывал солдатам о героической борьбе народа против захватчиков. Получалось у него неплохо, даже я иногда прислушивался к тому, что он говорил. Эх, жаль перестала поступать информация с фронта, иначе можно было рассказывать про наших героев, а так приходилось ему самому всё додумывать и убежать всех в том, что наша армия вот-вот разобьёт супостата. Пришлось мне побеседовать с ним с глазу на глаз, чтобы на это не упирал. Как по мне, он допускает большую ошибку, ведь мне точно известно о том, что эти земли останутся под немцем на несколько лет. Правда, переубедить его так и не смог, он и дальше продолжал заниматься тем же самым.

Вооружить весь отряд мы не могли, не было у нас столько оружия, надеялись в будущем это исправить. Как по мне, собрался неплохой отряд, больше и не надо, вполне маневренный, а заметить нас с воздуха будет труднее, только кто бы меня слушал. Наши успехи заставили майора пойти на ещё одну авантюру. Недалеко отсюда имелся большой лагерь военнопленных, майор решил напасть на него нашими невеликими силами. С мостом всё было просто, рядом лес, а этих пленных содержали в чистом поле и хорошо их охраняли, мне эта затея не понравилась. У нас тут не профессиональные диверсанты, в основном простые пехотинцы. Но командир и слушать ничего не хотел, вовсю планировал операцию.

– Их отсюда куда-то увозят, – попытался я спорить с майором, – можно нападать на такие группы. У кого-то точно будет возможность сбежать.

– Если мы освободим лагерь, то можем сильно помочь бойцам на фронте, – заявил мужчина.

– Тогда нужно узнать, где и чем их вооружать, – пожал я плечами. – Или думаешь, что военнопленные станут угрозой для фашистов без оружия? Чем ты такую толпу собрался вооружать?

На самом деле мне тоже хотелось освободить пленных, но становиться участником массового расстрела – не очень. Пленных было много, охрана многочисленная, сразу убрать всех не получится. Когда пленные начнут разбегаться, то по ним наверняка начнут палить из пулемётов на вышках. Даже если часть уйдёт, то как им помочь, отправить в свободное плавание? Мол, мы вам помогли, а дальше сами. Местные и без того уже сильно страдают, а вот такие огромные толпы голодных мужиков могут подкинуть немало проблем. Имелось у меня крайне неприятное воспоминание, когда дезертиры вырезали крестьян, причём действовали на своей земле. Просто нападали на тех, кто не в состоянии дать отпор.

– Это может такие как ты нападать на мирных граждан будут, – возмутился майор. – У наших бойцов советское воспитание, так что не наговаривай.

– Хорошо, если так, – кивнул я. – Ладно, давай думать, как нам нанести врагу максимальный урон.

Признаюсь, я не ожидал, что освобождение пленных обернётся для немцев серьёзными потерями. К сожалению, сначала потери понесли мы, тоже серьёзные, но больше всех досталось именно пленным, которых мы освобождали. Держали их на большой огороженной территории, кормили один раз в сутки, а иногда вообще еду весь день не давали. Видели, что приходили местные жители, чтобы покормить несчастных, но их не подпускали. В общем, вроде бы и недолго в плену пробыли, а уже сильно похудели, да и постоянно находились под открытым небом, держали как скот.