Если бы не Ося, я б здесь не появилась. Но, кажется, я дождалась. Правда, не того, кто мне нужен.

– Какая Златовласка, – тронул незнакомец пальцами мои волосы, и меня передёрнуло.

Я не люблю, когда кто-то стоит за моей спиной, и терпеть не могу, когда прикасаются чужие люди. Этот тип умудрился все мои «нет» нарушить одним махом. Жаль, но придётся уходить.

– Мне не скучно, – проговариваю как можно вежливее и нейтральнее, поднимаясь из-за столика. А теперь на выход.

– Эй, ты куда? – хватает меня эта подвыпившая скотина за руку и тянет на себя. – Мы так не договаривались! Хорошо же общались, ну чё ты?

– Извините, но мне пора домой, – я ещё пытаюсь улыбаться, понимая, что этот номер не пройдёт и доходчивее будет двинуть его коленом по яйцам.

– Не спеши, вечер только начался, куколка, – дышит он мне перегаром в лицо и прижимается поплотнее.

Ну, конечно. У него там уже гантеля в штанах приподнялась, именно поэтому его тянет на подвиги.

Я всё ещё раздумываю, дать ему ногой в промежность или украсить лицо боевым шрамом: у моей сумочки металлические углы. При удачном раскладе я ему даже глаз выбить могу.

С давних пор я не полагаюсь на волю случая. Я рассчитываю только на себя, а поэтому выбор сумочки не случаен.

– Оставь девушку в покое, – от этого тембра – мурашки по коже и хочется зажмуриться.

Я б узнала Ланского, наверное, не только по голосу, но и на ощупь, с закрытыми глазами. В груди взрывается сердце – колотится отчаянно и быстро.

– Слышь, отвали! – разворачивается редкозубое чудовище и заносит кулак.

Я всё же бью его сумочкой по башке. Точнее, замахиваюсь. Удар Ланского уносит незадачливого хама в нокаут, а я теряю равновесие.

– Лада, – ловит он меня в объятия и убирает прядь моих волос за ухо. От его прикосновений – дрожь и горячо.

Только у него получается назвать меня по имени так, что подгибаются колени.

– Золото? – пропускает он между пальцами мой локон. – Тебе идёт. Бежим отсюда.

Он бросает мимолётный взгляд на поверженного соперника. Тот уже приходит в себя, вытирая кровь, что течёт из носа ему на губы и подбородок.

– Убью, сука! – заявляет он почти радостно.

Но дожидаться, когда он снова ринется в бой, мы не стали – Альберт тянет меня куда-то вглубь этой клоаки и через несколько минут мы уже жадно хватаем воздух ртами, скрываясь в ближайшем закоулке.

В припортовой территории много всяких потаённых местечек. Здесь легко спрятаться тем, кто знает где. Альберт знал. Он дитя этого города, как и я.

Мы не разговариваем: за нами погоня, слышны голоса, мат, яростный вереск Редкозубого Чудовища.

Через какое-то время всё стихает, и я вдруг понимаю: стою в объятиях. Крепкие руки обнимают меня за плечи, а сама я прижимаюсь к Альберту слишком откровенно.

– Тш-ш-ш, – обнимает он меня ещё крепче, когда я делаю попытку освободиться. Его дыхание шевелит волосы, а внутри завязывается узел, что готов взорваться и кинуть меня в пучину чувственных ощущений.

Так было всегда. Ничего не изменилось. Годы над этим не властны. Мой первый мужчина. Моя первая любовь. Мой Берт. Тот, кого я однажды потеряла.

– Что ты здесь делаешь? – задаю самый логичный вопрос, который первым пришёл в голову. – Как ты меня нашёл? Следил?

Я не могу остановиться, как и избавиться от его рук, что опаляют меня сквозь блузку. Мне стоит большого труда не содрогаться. Если я не справлюсь, он поймёт: я уже мокрая. Мне горячо. И достаточно немного провести пальцами по телу, чтобы я застонала и сдалась.

Слабая. Тряпка. Но это же мой Альберт… Может, именно поэтому я не хочу втягивать его во всё дерьмо, что со мной приключилось и – уверена – ещё приключится не раз.