- Кьяра, - пробурчал я себе под нос. – Таких, как ты, сжигали во времена инквизиции. Что же мужики находят в тебе? Почему мой брат, да и я сам готовы целовать землю, где ступала твоя нога? От Бога ль ты или от лукавого? - снова воззвал я, зная, что никогда не получу точного ответа. - Помоги, Господи! - взмолился я, и тут в распахнутую дверь вошла девочка лет пяти. Белые туфельки с носочками, розовое платьице и непокорные кудряшки, собранные в косу. Букет пестрых лилий в руке. Больше я ничего не смог разглядеть, так как уставился на высокого и смуглого мужчину, зашедшего следом.

«Будто дьявол», - пронеслось в голове, и я снова перевел взгляд на девочку. Заметил, как одна из монахинь заспешила к ней.

- Бабушка Кармелла передала, - звонко прощебетала девчонка и покосилась на меня. - Для украшения божьего домика!

- Спасибо, Кьяра! - улыбнулась монахиня, и девочка степенно направилась к отцу. Тот истово перекрестился и, взяв дочку за руку, не спеша вышел прочь.

- Лучик света, - пояснила монахиня. - Отец малышки, господин Томазо - очень набожный человек.

- А мать? - поинтересовался я.

- Мать умерла сразу после рождения другого ребенка. Ужасная трагедия. А Кьяра - она святая! Чудесная милая девочка! Великое утешение для синьора Томазо.

- А как же второй ребенок? – полюбопытствовал я, понимая, что моя сутана вызвала откровенность монахини, да и желание поболтать с новым человеком. Я же слушал внимательно, стараясь не пропустить ни словечка. Этот разговор не был случайным!

- Родился мальчик, Гвидо, - горестно вздохнула монахиня, - он умер на следующий день после матери. Ужасная трагедия!

- Да-да, конечно, - отпрянул я, не ожидая такого количества совпадений. - Но Господь призывает к себе лучших, - вздохнул я тяжко и быстро вышел из церкви. Забрел в сад, украшенный восьмиугольными колоннами и каменными скамьями, одну из главных достопримечательностей Неаполя. Уселся на лавку и сумрачным взором всмотрелся в ярко расписанную майолику и кроны апельсиновых деревьев, где сквозь темные листья проглядывали оранжевые плоды.

- Кьяра, - тихо простонал я. - Я сойду с ума, если ты погибнешь в родах. Но я готов стать твоим слугой или рабом. Твоим жеребцом. Мне нужно попасть в твое лоно, ощутить, как оно сжимается вокруг моего члена, услышать, как ты стонешь подо мной и возносишься ввысь. Как с каждым вздохом делаешь меня счастливее.

Я решительно встал и, вернувшись обратно в  Джезу Нуово, еще с полчаса наблюдал, как молится старый и больной митрополит. Этого времени хватило, чтобы принять решение.

- Мне было видение, - сообщил я своему шефу. - Я должен покинуть вас и вернуться к отцу. Мне необходимо быть рядом с ним.

- Поезжай, Альдо, - равнодушно кивнул митрополит. - Твоя семья нуждается в тебе.

Я сердечно обнял старика и заспешил в порт, на ходу звоня отцу.

«Пусть пришлет за мной катер», - весело усмехнулся я, снова ощущая полную свободу.

 [a1]Кларисси́нки, Клариссы, Орден святой Клары

9. Глава 9

Глава 9

- Если ты поспешишь на пристань, - фыркнул в трубку отец, - то успеешь на наш катер. Я позвоню капитану, чтобы подождал тебя, - тут же же заверил он и добавил устало: – К нам приехал мой тесть. Через полчаса он должен быть в порту. А ты?

- Сейчас поймаю такси и подъеду, - радостно ответил я, предвкушая, как скоро окажусь на нашей семейной вилле. Выпью с отцом и братом по бокалу кьянти и, если повезет, увижу Кьяру.

Я поправил тесный ворот сутаны и подумал, что первым делом избавлюсь от ненавистной хламиды, надоевшей мне за два месяца целибата.