Сэм и Вилли молча наблюдали, как Сид встретил у трапа молоденького парня, и они направились к машине. Парня звали Арчибальд Спенсер. От роду ему было двадцать три года, три из которых Спенсер провел на учебной базе «морских котиков» во Флориде. Уже одно то, что его не отсеяли за это время, как сотни других кандидатов в морские диверсанты, говорило о многом.

Но в сравнении с Сэмом, Вилли и Сидом Арчибальд Спенсер был, конечно, сосунок. За три года он прошел базовый курс и получил необходимый минимум знаний и навыков. Однако, чтобы стать настоящим «морским котиком», нужно было принять участие не в одной операции.

– Садись назад! – кивнул Сид, когда Арчибальд забросил в багажник свою большую хоккейную сумку.

Арчибальд распахнул дверцу и нырнул на заднее сиденье. Сэм подвинулся и протянул руку:

– С прибытием в старушку Европу, Арчи! Я сержант Мэтью!

– Рад приветствовать, сэр! – отчеканил Арчибальд, словно на строевом смотре.

– Полегче-полегче, Арчи, – улыбнулся Сэм. – Тут тебе не учебка. И грекам вовсе не обязательно знать, кто мы. Понял?

– Так точно, сэр!

– Нет, Арчи, ты не понял, – не отпуская руки Спенсера, улыбнулся Мэтью. – Мы тут работаем под прикрытием. Как гражданские специалисты управления гидрографии. Поэтому называй меня просто Сэм. Теперь понял?

– Та… – начал было Арчи, но спохватился. – Да, Сэм!

– Вот и отлично, – наконец расжал ладонь Мэтью. – Тогда познакомся с Вилли! Он у нас сдвинут на тачках, так что если тебе вдруг приспичит срочно узнать, чем «Танденберд» шестьдесят седьмого года отличается от «Танденберда» шестьдесят восьмого, можешь смело будить его прямо среди ночи, он не обидится.

– Арчи! – протянул руку Спенсер.

– Вилли! – пожав ее, кивнул тот. – «Танденберд» фигня! Лучшая тачка всех времен и народов – это «Мустанг»! Запомни, парень!

– А еще запомни, – улыбнулся Сэм, – что если ты разбудишь Вилли среди ночи, то его болтовню о тачках тебе придется слушать до самого утра!

В расположенном неподалеку от олимпийского стадиона баре «Стадиум» было шумно и людно. Здесь можно было курить, и клиенты на полную катушку пользовались этой возможностью. Время было около одиннадцати вечера. Обычно прикрепленный под потолком телевизор был настроен на спортивный канал, и завсегдатаи «Стадиума» обсуждали футбольные новости. Однако сегодня все разговоры вертелись исключительно вокруг «Одиссея» и пророчества Дельфы.

– Я слышал, букмекеры с завтрашнего дня начинают принимать ставки на то, что «Одиссей» вернется в Пирей!

– И какое соотношение?

– Не знаю, надо завтра посмотреть в Интернете таблицу коэффициентов…

– Эй, тише! Тракос, сделай погромче!

Тракос, бармен «Стадиума», увеличил громкость, и практически все повернулись к телевизору. Знаменитый ведущий первого канала Евангелос Зографиди проговорил:

– Для того чтобы разобраться, что же может угрожать «Одиссею» в круизе, я пригласил в студию профессора Ионидиса, ведущего специалиста по древнегреческой мифологии национального университета. Добрый вечер, профессор!

– Добрый вечер! – прогундосил профессор, отнимая от носа платок в красный горошек.

– Спасибо, что так оперативно откликнулись на приглашение, несмотря на недомогание… Не могли бы вы вкратце напомнить нашим зрителям миф об аргонавтах и, так сказать, интерполировать его на наше время?

Профессор кивнул:

– Спасибо и вам за приглашение… Я попытаюсь, хотя миф об аргонавтах не так легко пересказать в двух словах. Аргонавты, буквально «плывущие на Арго», – участники плавания на корабле «Арго» за золотым руном в страну Эю, или Колхиду. Наиболее подробно о путешествии аргонавтов рассказывается в поэме Аполлония Родосского «Аргонавтика». Пелий, брат Эсона, царя Иолка в Фессалии, получил два предсказания оракула: согласно одному, ему суждено погибнуть от руки члена его рода Эолидов, согласно другому, он должен остерегаться человека, обутого на одну ногу. Пелий сверг с престола брата Эсона, который, желая спасти своего сына Ясона, объявил его умершим и укрыл у кентавра Хирона.