У каждого «особенного» свои секреты, и принятые меж ними правила приличия предписывали в эти секреты не лезть. «Побольше смотри и слушай, поменьше спрашивай», – гласило основное из них. Ван Цзэ, несмотря на переполнявшее его беспокойство, был недостаточно близок с Сюань Цзи, чтобы продолжать расспросы. Ему только и оставалось, что расстраиваться из-за грядущего брака с несуществующей пассией. Затем, до краев наполняя тарелку, он перешел к делу:
– Я ведь тебя все утро искал.
– Да? – удивился Сюань Цзи. – Это зачем же? Кто-то опять заварил кашу, а мне расхлебывать? И кто?
– Ты, – ответил Ван Цзэ, набирая номер Сяо Чжэна. Дозвонившись, он произнес в трубку всего одну фразу:
– Подожди, я передам ему телефон.
Затем он сунул мобильник к уху Сюань Цзи и заметил:
– Стыдно избегать ответственности, директор Сюань. Да к тому же бесполезно. Ты глава Отдела ликвидации последствий, расхлебывать кашу вообще-то твоя работа. Папаша Сяо вне себя от ярости.
Сюань Цзи был изрядно озадачен, но тут громовым раскатом в его ухо ударил вопль Сяо Чжэна:
– Если я, твою мать, еще раз куплюсь на твое вранье, то я хуже пса шелудивого!
– Гав-гав, – Сюань Цзи отодвинул мобильник подальше от уха. – Папаша, перестаньте орать и заварите себе чаю с ромашкой. Что опять стряслось?
Ци Сяо Чжэна опустилась прямиком в даньтянь, он был в бешенстве.
– У тебя, твою мать, еще хватает наглости спрашивать?!
Утро понедельника начиналось как обычно. Спозаранку, позевывая, служащие всех отделов Бюро один за другим прикладывали пальцы к пропускной системе, отмечаясь в начале рабочего дня, а те из оперативников, кто находился в командировке, заходили во внутреннюю сеть. Письмо «первого приоритета» – то есть особой важности, – да еще с темой «Отчет о ходе расследования в отношении незаконного использования Зеркальных бабочек в целях сокрытия количества жертв» мгновенно приковало всеобщее внимание. Рассылка стала первым официальным заявлением Бюро о Зеркальных бабочках, после происшествия с Би Чуньшэн избегавшего любых упоминаний о случившемся. Неудивительно, что сотрудники были шокированы.
Все, кто зевал, мигом проснулись. К чтению и обсуждению письма благодаря коллегам присоединились даже те, кто был дома или в отпуске. И те, чья совесть была нечиста, и те, кому скрывать было совершенно нечего, и попросту любопытные, и все встревоженные – огромное количество сотрудников потянулось к экранам или к мышкам.
Но стоило им открыть файл, как шаманская печать начинала действовать: перед глазами сверкала красная или белая вспышка, и не успевали они понять, что происходит, как увидевшие красное тут же падали без чувств.
Среди тех, с кем случился обморок, большую часть составляли оперативники службы безопасности, многие занимали высокие посты. Все Бюро по контролю над аномалиями, начиная с высших должностей и заканчивая низшими, погрузилось в хаос. Никто не понимал, что происходит, не менее десяти отделений в стране объявили чрезвычайное положение.
Сяо Чжэн ни за что бы не подумал, что вызовет настолько большой переполох. Он рассчитывал, что «чары обнаружения», отданные ему Сюань Цзи, всего-то оставят метку на теле тех, кто контактировал с Зеркальными бабочками. Он разослал письмо с печатью, повинуясь минутному порыву, – даже начальника Хуана в известность не поставил. Так что всю первую половину дня его телефон разрывался от звонков – а теперь он сам выплескивал все свое негодование в мобильник. Он заорал, демонстрируя во всей красе немалую мощь своих легких:
– Ты совсем рехнулся?! Ты же госслужащий на зарплате, ума не хватило предупредить?! И дня без фокусов прожить не можешь!