Не знаю, почему я это сказала. Может, потому, что меня саму до сих пор потряхивало от коктейля чужих неистовых чувств.

– Что-о? – маг зарычал, рванулся так, что светлые нити безжалостно затрещали, а я нашарила поспешно рукой какую-то увесистую книгу. На крайний случай просто дам в лоб… – Что ты почуяла? Ты, колдунья! – и такая ярость.

Тут бы таблеточки не помешали… успокаивающие. Желательно, слона.

– Мне показалось, что ваша ненависть ко мне слишком личная. Уж не знаю, чем вам насолили землянки, но у меня нет времени разбираться в ваших тараканах. Не меряйте всех по той женщине, что нанесла вам рану. Впрочем, господин хороший, лекции по психологии я вам читать не буду. Вы же тут высшая раса, умнее всех… Прощайте…

Я резко развернулась и, не слушая того, что мне пытались кричать вслед, выбежала из комнаты. Кажется, меня потряхивало.

Тир бежал следом странно притихший.

– Он не простит… жаль, я успел привязаться. Первый маг, который спас. Вытащил из капкана. Отогрел, – печально тявкал зверь, делясь своей проблемой. – Ты не бойся, мы выйдем из дома через выход для приходящих слуг. Постоянных нет. Крейдор не любит чужих людей и живет один.

– Я бы на месте людей его тоже не любила… – пробормотала, пока мы топали в другое крыло и поднимались по лестнице.

Под прикосновением лапы Тира красивая дверь из светлого дерева легко распахнулась, пропуская нас в уютную, хоть и сугубо мужскую спальню.

– А ну верните мне… мама?! – сын подскочил, придерживая под пузо Лиру. – А где этот псих?

– Отдыхает, – заметила я лаконично, – а где наши вещи?

– У меня, – сын отдернул покрывало и показал две запрятанные под кровать сумки. Предусмотрительный мой!

– Ну что ж, – заметила нарочито бодро и улыбнулась Тиру. Надо будет ему как-то помочь… нехорошо оставлять помогшее нам существо. Жаль, что он наотрез отказался бросать своего ненормального мага, – вперед? Навстречу приключениям?

На этот раз никто не засмеялся. Такая суровая решительность бывалых граблепопадателей.

– Надеюсь, – мудро вздохнул мой повзрослевший сын, – мы все-таки как-нибудь доберемся до этой Академии. И, ты, мама, в процессе никого не побьешь…

А я-то как на это надеюсь!

Надежда умирает последней – эту пословицу я всю жизнь испытываю на собственной шкуре. Если её ещё не добили – не переживайте, сейчас догонят и добьют – это называется закон подлости.

Именно эта чудеснейшая штука привела нас с сыном к воротам Академии.

В прекрасном волшебном мире, по крайней мере, в этой его части, было довольно жарко. Ох, вся эта школьная романтика, хихикающие парочки, играющие в какой-то магический аналог футбола мальчишки лет четырнадцати на вид, серьезные ботаники, сидящие на скамейках с кипой учебников…

– Ян, подождешь здесь, хорошо? – сына в рассадник магов тащить не хотелось. Были у меня кое-какие задумки по поводу того, как нам представиться, но лучше это продумывать не на бегу.

– Ладно, ма, – спокойствию Яна позавидовал бы удав. Уже забыв обо всех наших неприятностях, сынуля зачарованно разглядывал двух парней лет семнадцати на вид, которые затеяли что-то вроде магического поединка – если так можно назвать какие-то синеватые вспышки и странные мерцающие ореолы вокруг их фигур.

– Ну хорошо, – бормочу устало.

Ещё утро я была в гостях у тварей. Теперь я вспоминаю этот момент с ностальгией. Там было… спокойно. Да. Пожалуй, это самое верное слово. Может, это всего лишь иллюзия, но мне не приходилось бороться каждую секунду за свое место под солнцем, за свою жизнь, за будущее сына.