Официально считалось, что о «диких» тварях никто не заботится и никто за них не отвечает, так что действуют они сами по себе и, случись что – разбираться с ними людям также придется исключительно самостоятельно. Так о чем это я?

Ах да, о том, как ошалевшие и безумно вымотанные, мы с сыном в тот день добрели до бедняцких выселок, где местные, приняв нас за беглецов из деревни, разоренной тварями, выделили нам один из покосившихся пустующих домов и на этом наше общение закончилось. Тем более что я на их языке не говорила и их не понимала – если бы не сын – мы бы и вовсе пропали.

Не хочу вспоминать, как было тяжело первые две недели. Удивительно ещё, что язык дался мне так легко, хотя и училась я едва не по десять часов на дню. Самым сложным было найти еду. Побираться у нас бы не вышло, даже если бы захотели – за это местной управой был назначен серьезный штраф, а то и вовсе заключение или каторжные работы мажьего разлива.

К счастью, у нас была Лира, которая нас сильно выручала, принося иногда тушки местных кроликов и других диковинных грызунов. За помощь с детьми и по дому местные помогали освежевать тушки – впрочем, часть забирая себе. Однако, хоть так. Скудно и голодно – но мы были не в обиде. Это куда лучше, чем могло бы быть. К тому же можно было сходить в лес по грибы и ягоды – та же Лира указывала, что можно собирать, что подойдет на заготовки, а что ядовито.

Встречу с дракончиком и странной тенью, признаюсь, я забыла как страшный сон. Главной целью было выжить. Что может человек с Земли в новом мире? Увы, прогрессорство прекрасно выходит только в книгах. Среднестатистический человек привык все брать из магазинов и смутно представляет, что и как можно сделать своими руками.

Хорошо, я в свое время бралась за самые разные курсы – было у меня такое хобби, чтобы не закиснуть. И на одном из таких мастер-классов нас научили плести посуду. И корзины. Газетные трубочки, сосновые иголки, лоза – годилось все.

Но если бумага здесь была для низшего класса предметом роскоши, то вот иголок – длинных, довольно толстых, от местного аналога сосны – синевато-изумрудной хвойной шихчи – я набрала вдоволь во время одного из походов в лес.

Два дня плела, как заведенная. Несколько тарелок, что-то похожее на стаканы – чтобы вода не просачивалось, пришлось проложить их плотными листьями фаэрки – растения, похожего на наш лопух, только куда более удобного – она была клейкой, липла к поверхности и хорошо держала жидкость.

Местной старожиле бабуле Верге, по чьим советам удалось улучшить посуду я и подарила первый комплект. За это нам достались кое-какие старые вещи и даже пара покрывал на дровяные настилы.

Руки быстро огрубели, кожа посмуглела, и я уже мало чем напоминала себя прежнюю. Ян в очередной раз доказал, что он золото, активно занимаясь делами в нашем новом домике, общаясь с местными мужиками и узнавая новый мир. А по вечерам тихо занимался самой простой магией с Лирой.

Работу в доме тирлеса Жайнара, местного мага-аристократа, я нашла совершенно случайно, хоть и по знакомству, если можно так сказать. Троюродная племянница бабки Верге работала там одной из служанок да затяжелела. Не хотела бросать вполне доходное по местным меркам место до последнего. Но, когда чуть не упала, поднимая чан с водой – это на пятом-то месяце! – её муж – серьезный бородатый детина, местный мастер по дереву, так же серьезно и основательно поговорил с женой и её родичами, и неугомонная Маля решилась уйти. Но не насовсем – а на время.

Вот и обратилась ко мне. Знала, что мне нужны сейчас деньги и готова браться за любую работу. Если бы знала, с кем встречусь в доме местного богача, лучше бы наладила торговлю своей еловой посудой!