Может я сошла с ума, но пули одна за одной попадают точно в цель. Дрон вздрагивает, точно живой, а затем падает на землю с жутким грохотом. Останавливаюсь и наблюдаю за тем, как от поверженного противника поднимается легкий дымок, который относит в сторону ветром.

Наступившую зловещую тишину нарушает только громкий плач девочки и ветер, свистящий в кронах деревьев.

Смотрю на пистолет, который я крепко сжимаю в ладони, и не могу понять, что это сейчас было. Я не промахнулась. Ни разу.

Мимо меня проносится Райли, она падает на колени перед дочкой, обнимает ее, и они рыдают уже вместе. К нам со всех сторон бегут люди, и только Рамона стоит с опущенной винтовкой возле бочки. Может это не я, а она сбила дрон? Да, скорее всего так оно и было.

Первым ко мне приближается Робин, остальные толпятся возле поверженного дрона. Смотрю на блондина, который вообще непонятно как здесь оказался. Замечаю еще людей с оружием, которые, вероятно, входят в его группу патруля. Винса, слава богу, среди них нет, как и никого из знакомых.

– Кто ты, на хрен, такая? – с восхищением спрашивает Робин и хлопает меня ладонью по плечу, отчего я непроизвольно делаю шаг вперед.

– В смысле? – спрашиваю, ощущая себя невероятно глупой.

– Где ты научилась так стрелять? – мужчина серьезно смотрит на меня, и я отступаю еще на шаг.

– Это не я, – зачем-то отвечаю, не найдя ничего лучше.

Робин качает головой и оборачивается к своим людям.

– Проверьте границы и уберите отсюда дрон, – приказывает он, затем поворачивается к Мелани. – Думаю, на сегодня вам стоит закончить. Уводи отсюда своих людей. Ты, – говорит он ошарашенному Энди, – найди Ларса и скажи ему прийти на стрельбище. А ты, – мужчина обращается ко мне, – идешь за мной.

Он разворачивается и быстро шагает прочь, не удосужившись убедиться, иду я следом или нет. Протягиваю Мелани ее пистолет, который она принимает далеко не сразу, и спешу за Робином. На душе полнейший раздрай, в мыслях смятение. Не могу понять, по-настоящему все это или я окончательно свихнулась.

Первые капли дождя падают на землю и нам на головы, когда мы проходим мимо Рамоны, так и стоящей возле бочки с винтовкой в руках. Я слабо улыбаюсь девушке, но она не улыбается в ответ.

Спустившись в подземелье, быстрым шагом продолжаем путь.

– Ты сегодня прямо гвоздь программы, – говорит вдруг Робин, и я не могу разобрать его тон.

Подавляю тяжелый выдох и ничего не отвечаю. Если мужчина думает, что мне все это нравится, значит он ошибается.

– Как вы пропустили дрон так далеко? – спрашиваю я, не хочу, чтобы мой голос звучал осуждающе, но он звучит.

Робин бросает на меня быстрый взгляд, в котором кроется раздражение.

– Это частично твоя вина, – вдруг объявляет он.

– Что? – что за бред он несет?

Робин с шумом выдыхает и сообщает:

– Кто-то проболтался о том, что сделал Винс, – прикрываю глаза от безысходности. Такими темпами скоро все будут знать о случившемся. И будут пялиться на меня. Меня передергивает, а Робин продолжает: – Твой дружок Эмерсон рассвирепел, когда услышал это. В общем, он применил силу, врезав Винсу в ухо. Я не врач, но парень так орал, что не сомневаюсь – у него лопнула барабанная перепонка. Пока мы разбирались с заварушкой, доставляли Винса в медицинский отсек, а Эмерсона заперли в камере, предусмотренной для самых крайних случаев, чертов дрон проскользнул мимо дозорных.

Совершенно ошарашенная, не знаю, что на это ответить. Эмерсон заступился за меня? Зачем? А главное, когда это произошло? Скорее всего уже после нашего разговора.