– Ну надо же, надо же, – ошалело повторял он, дососав бутылку и выскребая ложкой остатки паштета, – а я-то, старый дурак, всю жизнь или водяру, или скотч. Ну надо же! – снова повторил он и побежал за второй бутылкой.

По точно такому же сценарию вместо огромного джипа “мерседес” он купил “мини купер”. Удлиненный правда, но все же… “Мини купер”, как и сотерн, приходилось скрывать от сослуживцев. Однако в те редкие дни, когда, вернувшись с дачи на новенькой машинке, Егорыч открывал бутылочку сотерна, он бывал почти счастлив. Проанализировав два своих неожиданных поступка за столь короткий период, подполковник быстро понял, что дело в Sekretex, и стал испытывать его на прочность. Теперь он не игнорировал бесившие его ссылки, а, наоборот, спешил реализовывать даже самые нелепые предложения поисковика. Например, он стал пользоваться антиперспирантами. И ему понравилось! Жена, Светлана Сидоровна, правда, напряглась, логично предположив появление у ее старого дурака беса в ребре в виде молодухи на полном содержании. Но он ее успокоил, отправившись вместе с ней по совету Sekretex в школу бачаты. Понравилось обоим. Необычные движения огромной пятой точки благоверной так разволновали Егорыча, что он по приходе домой впервые за несколько месяцев исполнил не долг перед родиной, а супружеский, так сказать, долг. Светлана Сидоровна, вдыхая сладкие ароматы антиперспирантов, визжала от счастья, словно извалявшийся в теплой грязи поросеночек, и благословляла произошедшие с ее немолодым Штирлицем перемены.

…Скучно, бес. Может, кого-то и развлечет превращение сурового подполковника ФСБ в продвинутого метросексуала, но не меня. Сколько я видел таких превращений туда и обратно. Чаще почему-то туда… В принципе, ничего иного я и не ожидал. Мое чудесное изобретение работало как часы. Странное ощущение… я-то в будущем, я уже знаю, чем все обернулось, и мне не до смеха, мне жалко славного доброго эфэсбешника Егорыча, сейчас с ним случится то же, что и с нашим несчастным миром. Я жду. И чем забавнее становится его превращение, тем мне страшнее. Наконец ЭТО происходит. Спустя несколько недель овальная кнопка с надписью ЧТО ВЫ ХОТИТЕ становится из просто красной ярко-бордовой и начинает мигать. В строке поиска появляется уведомление: Кнопка секретных желаний активирована. Нажмите ее и узнайте о себе все. Рука Егорыча тянется к мышке. Несколько раз тянется и с полпути возвращается назад. Ему страшно, мне тоже. Я кричу: “Нет, не делай этого, оставь все как есть, не делай!”, но он меня не слышит, раздается щелчок мышки, и я вижу…

Я вижу страх, боль и отчаяние в его глазах. Я не вижу того, что видит он, камера снимает его спереди. Экран ноутбука загораживает нижнюю половину лица. Только глаза – и в них такое… Усилием воли я залезаю в бедного Егорыча, мое или его сердце (разница почти исчезла) перестает биться, мозг отказывается обрабатывать поступающую информацию. Через несколько секунд я скорее угадываю, чем понимаю текст на первой странице поиска. Вся страница состоит из ссылок на гей-порно, сайты гей-знакомств и рекламы анальной смазки.

Я был внутри Егорыча и слышал, видел, чувствовал, как осыпается человек. С тихим, грустным шелестом откалывались от него куски и падали куда-то в пропасть, исчезая там навсегда. Подполковник ФСБ Николай Егорович Курган твердо знал, кто он такой. Он мужчина, он воин, муж, отец, защитник. Он честный человек, противостоящий разнообразной гнили, которая разъедает его страну. Да, он не очень образован, он не знает манер, иногда от него плохо пахнет, но у него есть стержень, а значит, есть и смысл в его простой, честной жизни. Теперь же этот стержень с тихим и грустным шелестом осыпался, словно тонкая березка на злом октябрьском ветру.