— Арен, — Виктория всхлипнула. — Обед же…

— Ты проголодалась? — Он улыбнулся, проникая руками под ткань платья. Погладил плечи, коснулся груди. — Я чувствую, что да.

— Арен…

— В том, что я эмпат, есть и положительные стороны, Вик. — Он сжал грудь чуть сильнее, лаская нежные вершинки. — Я всегда знаю, чего ты хочешь.

Арен взял ее так, как она желала — не отходя от зеркала, просто наклонив вперед и задрав юбку. Раздражение уходило из Виктории с каждым его движением, сменяясь яростным возбуждением и страстной жадностью, с которыми она всегда шептала его имя.

.

Император с императрицей на руках вышел из камина, когда все доедали первое блюдо. Наследники тут же бросились к родителям обниматься, остальные Альго здоровались, кивая, а София и вторая аньян встали, чтобы поклониться.

— Добрый день…

— Можете садиться, — сказал император, и София опустилась на стул, возвращаясь к грибному супу. На секунду подняла голову — Виктория, усаживаясь напротив, смотрела на нее с торжеством и снисходительностью. Интересно, в чем дело? Может, на Софии сегодня слишком скромное платье? Ну так они у нее все примерно одинаковые — такие, чтобы не жалко было пачкать.

— Ой, Софи, мы же хотели вам рассказать! — воскликнула вдруг Агата. Все сразу посмотрели на девочку. — Мы с Алексом сегодня после обеда решили попробовать ваши конфеты!

— Удивительно, что вы их еще не попробовали, — улыбнулась София, а императрица уже с тревогой спрашивала:

— Что за конфеты?

— Софи нам подарила, — объяснила Агата и чуть нахмурилась — видимо, вновь слетел эмпатический щит. — Мы вчера забыли, потому что дядя Арчи приехал. И…

— И я привез их любимую северную яблочную пастилу, — засмеялся Арчибальд. — Простите, Софи.

— Ничего.

— Так что за конфеты? — повторила императрица, посмотрев на мужа. — Арен, ты уверен, что…

— Уверен, — сказал император, принимаясь за суп. — Агата, расскажи про заклинание.

— Софи схитрила, — произнесла наследница, и они с Алексом захихикали. — Из коробки можно брать только одну конфетку в день! Так что мы не объедимся, мам.

— А я вот до такого не додумался, — развел руками Арчибальд. — Поэтому моя пастила была съедена еще вчера. Да, ребята?

— Да! — звонко произнес Александр. — Мам, ты всегда говолишь, что нельзя, потому что попа слипнется. Все холошо, не слиплась!

Хохот за столом стоял просто оглушительный. Смеялись все, даже императрица, чуть покраснев и прикрыв рот ладонью.

— И сколько же конфет в этой чудесной коробочке, Агата? — спросила принцесса Анастасия, делая глоток воды и вытирая заслезившиеся глаза. — Надолго хватит?

— Коробок две, — ответила наследница. — По одной у нас с Алексом. И в каждой двенадцать конфет. Мама Софи сама делает эти конфеты.

— У твоей мамы кондитерская? — поинтересовался Адриан весело, но, встретившись взглядом с холодными глазами императора, быстро исправился: — То есть, у вашей.

— Нет. Моя мама держит цветочную лавку. А конфет делает совсем немного, так, в качестве развлечения. Продает коробок пять-десять в неделю.

— А принесите мне тоже! — сказала Анастасия с улыбкой. — Я люблю конфеты. Вы ведь сегодня пойдете в город, наверное?

София вопросительно посмотрела на императора.

— После обеда и до завтрашнего утра вы свободны, Софи. Завтра в девять вы должны быть в детской, как всегда.

Девушка кивнула и обратилась к Анастасии:

— Я принесу вам коробку конфет, ваше высочество. Конечно, если мама не продала их все.

— А пастилу ваша мама не делает? — спросила Агата немного смущенно. — Яблочную, как северная…

— Нет, — улыбнулась София. — Но я сама умею. Сделаю вам, когда будет время.