Я всё-таки решилась сотворить добро!
Ну да… сожгли трактир… бывает. И чтобы как-то подкупить и задобрить местных, но отнюдь, не заглаживая свою вину, которой на мне и не было, я решила накормить их вкуснячей колбасой, всякими рульками, сосисками. Устроить чудикам очередную тусу, где я планировала наконец-таки перетереть с ними за жизнь или за смерть… Не зря же я слова учила. Причём сейчас у меня была такая пруха - не фургон, а просто «жила золотая». И хавчик попадался суперский, не в какой-то там дешевой клеёнчатой оболочке.. Не-е-е… а как гласила упаковка - по старинным русским рецептам, в чьей-то там кишке. Бррр. - меня аж передёрнуло и вновь подбросило на кочке.
Уже через полчаса такой экстремальной езды, у меня были битком наполнены жрачкой до краёв три таких не маленьких тканевых мешка с ручками.
- А теперь в тот заброшенный замок с огромным сундуком, который мне так понравился… - скомандовала я, выключив фонарик смартфона, висящий в специальном футляре на груди и, крепко схватив за ручки свои эко-сумки из биоразлагаемого материала, стартанула за границу, - Главное, чтобы пернатые раньше времени не растащили.
У меня было всё продумано до мелочей.
Мой благотворительный план был в действии.
Являться домой с колбасами, сосисками и прочей вкуснятиной было как-то палевно… - Эх.. а так хотелось предков угостить. Особенно тем нежным сочным… - сожалела я, открывая огромный обшарпанный ящик, куда без проблем сама уместилась бы в рост…
Оставалось дождаться ночи.

***

В тесноватой деревянной избушке едва дрожал огонёк.
Возле небрежно собранной закопчённой печи, очень похожей на русскую, на верёвочках гирляндами были развешаны скукоженные сушёные ягодки и кусочки вяленых фруктов. Где-то под потолком в углу висели пучки трав, а на столе, возле недоеденной корочки хлеба, уже по-своему облизываясь и приглядывая себе на съедение чудное лакомство, копошился бескрылый усатый шестилапый глазастый «родственник» земных тараканов.
В воздухе летал сладкий тёплый аромат цветочного эфирного масла.
Это был обычный деревенский домик, обычной деревенской бабки…
Хотя нет… Бабки-то совсем не обычной. Той ещё ведьмы… Однако была у неё неприкосновенность за особый дар провидения, а посему жила она себе… жила… и никто её и пальцем тронуть не мог по настоянию местного барона, который велел своему сынку оберегать старую, если вдруг смерть настигнет его…
Сидя на коленях в полумраке, подслеповатая местная провидица Эвола, пребывая в некотором состоянии транса, перебирала тонкими костлявыми пальцами, деревянные замусоленные бусины на грубой бечёвке и бубнила нараспев себе под нос будущее неупокоенной бестии..
- Явилась дня сотого от погребения юная девица и будет теперь она, ведомая повелителем тьмы по указу самого искусителя сеять смерть и приводить в ужас всех, кто поднимет на неё руку или осмелится перечить…
Возле бабки-предсказательницы, не сводя глаз с отражения своего испуганного лица в зеркальном круге довольно-таки увесистого амулета, нашептывая молитвы и якобы очищая дом провидицы от злых сил, наворачивал круги местный служитель «Повелителю света».
- Какую смерть? Ты что несёшь? - Кнавт, гневно фыркнув и оттолкнув святошу, схватил старуху за дряхлые одежонки и потряс каргу над полом, - Перечить какой-то ведьме? Что эта девка возомнила о себе?
Служитель в испуге, пряча лицо за амулетом, метнулся в сторону двери.
- Куда, - схватил мужичка рыцарь и вернул на место, - Оставьте её, мой господин. Предсказания Эволы всегда сбывались, - откашлялся Ниров и потёр свой небритый подбородок, дожёвывая сухофрукт, сорванный с верёвочки, - Тьфу.. кислятина, - он выплюнул остатки.