– Может, не надо? – Я даже слегка испугалась.

– Надо-надо, – отмахнулась Лера. – А то ты Чёрного так и будешь гадом считать, что несправедливо. Вот. – Она достала из папки какой-то листочек. – Гляди. Это список сотрудников, который я подписывала у Назара сегодня утром. На премирование. Не делай такие глаза, юбилей у нас скоро, десять лет фирме, вот Жуков и распорядился. А я лоханулась – распечатала прошлогодний, не глядя, забыла, что ты у нас недавно. Короче, смотри, а я пока чай сделаю. Иначе он сейчас опять позвонит…

Лера отошла к шкафу с чаем, включила чайник, который стоял рядом на тумбочке. Чёрный кулеров не признавал, заставлял кипятить воду, причём эту самую воду для него покупали отдельно. Жуков ею, конечно, тоже не брезговал, но он чаще пил кофе из кофемашины и не возражал, если Лера заливала туда кулерную воду.

Пока секретарь гремела приборами и наливала заварку из аккуратного керамического чайника – да, пакетики шеф тоже не признавал, – я изучала список сотрудников. Надо признаться – с открытым ртом.

Внизу, под всеми остальными фамилиями, рукой Чёрного было выведено – «Попова Кристина, премия 50%% от оклада». У других было больше – 70 и 100 %%. Но они тут явно дольше, чем я. У меня ведь испытательный срок ещё не кончился, какая премия…

– Ну, чего? – подошедшая Лера забрала листок и усмехнулась, взглянув в моё ошарашенное лицо. – Что думаешь?

– Я пока не могу думать, – призналась я. Чёрный… своей рукой написал! Ладно бы просто приказ подмахнуть. Но он обо мне вообще вспомнил! С ума сойти.

– Назар строгий, конечно, и характер у него тяжёлый, – сказала Лера серьёзно. – Но он не будет специально топить и увольнять того, кто действительно старается и цепляется за работу. Выдержишь прессинг – ещё и похвалит. Главное – не воспринимай всё на свой личный счёт, поняла?

И только я собралась ответить, как из кабинета раздалось громкое и раздражённое:

– ЛЕРА!

– Иду! – крикнула она, подмигнула мне и поспешила к Чёрному, чуть звеня подпрыгивающей на блюдце чашечкой.

7. 7

По пути домой я позвонила маме, предупредила, что меня пораньше отпустили с работы и я зайду за Юлькой в садик.

Дочка была в восторге от того, что я пришла за ней, да ещё и раньше, чем её обычно забирала бабушка. Всю дорогу прыгала и тараторила, рассказывая обо всём на свете, а я слушала и улыбалась, ощущая, как светлеет на душе.

Внешне Юля совершенно не похожа на Олега – только на меня. У неё такие же прямые волосы, тёмные и блестящие, почти чёрные. Большие голубые глаза, светлая кожа, чёткие брови – цыгане обзавидуются – и ровный прямой нос. Красавица моя!

Мы все похожи – я, мама, Юлька. Именно поэтому я и опасаюсь, что на ней тоже будет этот «венец безбрачия». Но в любом случае загадывать пока рано.

Дома кроме мамы обнаружился ещё дядя Серёжа – мамин брат, тот самый человек, благодаря которому меня взяли в «Юркон».

– А вот и мои племяшки! – он широко улыбнулся, подхватывая Юльку на руки. – Ух! Давай-ка с тобой полетаем, Юляшка!

Дочка заливалась хохотом, пока я снимала пальто и переобувалась в домашние тапочки. Сразу же захотелось выпить чаю и лечь спать – настолько уставшей я себя чувствовала.

– Иди, посиди немножко на кухне, Тин, – сказала мама, погладив меня по спине. – Бледная ты какая-то.

Да, я вся была бледная – ну, кроме обожженной руки, которую я старательно прятала от цепких маминых глаз.

– Надо Юльку умыть и переодеть.

– Я сама. А вы с Серёжей идите на кухню. Скоро будем ужинать.

Я попыталась возразить, но дядя, обладавший не меньшим упрямством, чем мы с мамой, уже тянул меня на кухню, и сопротивляться было совершенно бесполезно. Иначе он, чего доброго, сломал бы мне руку.