— Это мое, – протянула руку, – отдай.

Мне казалось, что, если я не возьму корзинку с фруктами, с собой, случится что–то плохое. Она мой талисман, мой символ, что какая бы жопа вокруг меня ни была, мы с корзинкой выживем.

Мужчина фыркнул, но не отдал мою вещь, схватил меня второй рукой и потянул за собой:

– Времени нет, нужно идти, – сказал он.

– Вы поможете мне вернуться домой?

Я шла за ним некоторое время молча, ожидая ответа, который так и не последовал. Я не решалась больше спрашивать.

Черноволосый не внушал доверия. Мрачный тип. Единственное яркое пятно в его внешности, это его глаза, синие, сверкающие, меня так и тянуло вновь заглянуть в их манящую бездну. Страшно, но очень хочется. Странные у меня мысли. Я в другом мире, это точно, деревьев с мордами и громадных пауков у нас нет, мне хреново до тошноты, а я мечтаю заглянуть в глаза незнакомца, чтоб полюбоваться их мерцанием. Танька бы сказала, что я кукухой двинулась от страха.

Я не засекала, сколько времени прошло с начала нашего пути, но примерно тридцать минут мы шли. В какой–то момент послышался крик, потом к нам навстречу из кустов вывалился мужик с девушкой на плече. Та кричала и стучала по спине своего носильщика, а этому хвостатому и дела нет до ее визга. Я немного ошарашенно смотрела на длинный хвост, который взглядывал из-за спины пришельца и нервно подергивался.

– Отпусти скотина ушастая, – визжала моя землячка, уж русский мат я точно не перепутаю ни с чем. А на голове мужика точно были милые пушистые ушки. Я инстинктивно спряталась за спину своего провожатого. Ладно этот поцеловал, но хоть не тащит, как мешок с картошкой.

– Может, мы ей поможем?– Голосом искусителя спросила я черноволосого.

Мужик с визжащей соплеменницей, зашипел не хуже змеи, на что мой провожатый его успокоил:

– Иди, меховой, тебе повезло, я уже нашел свою арайну, – хотя взгляда с округлой задницы землячки, которую не скрывали тонкие трусики, не спускал. Я фыркнула. Что за брачные танцы тут у них.

– Неужели вы не спасете девушку? – Спросила громким шепотом, – Смотрите он ее тащит как животное.

Мужчины переглянулись и в их взглядах было что–то странное, словно я сказала, что-то смешное.

– Отпустите девушку. – Я храбро кинулась к хвостатому решив, что, если провожатому я нужна он за меня заступиться, – но была остановлена черноволосым. Он очень легко перехватил меня и прижался к моей спине, не давая мне идти дальше:

– Уходи меховой, я ее сдержу, – сказал черноволосый и оскалился в улыбке, его ладонь вольно легла на мой живот, прожигая жаром через ткань платья. Его дыхание обожгло затылок, отчего по телу пробежала толпа мурашек.

– Да как вы смеете! – Я попыталась его лягнуть, но поняла, что мои попытки вырваться безуспешны.

Ушастый кивнул нам и скрылся в кустах, унося свою добычу, попутно снося своей ношей тонкие ветки, девушка визжала не переставая. Мне очень хотелось самой так визжать, но единственно, что я себе позволила это зло сказать:

– Да вы струсили! – Я понимала, что говорить мужчине в темном лесу гадости опасно, но не могла остановиться.

Черноволосый хмыкнул, никак не комментируя свой поступок, и отпустил меня.

– Хочешь ее спасти? Вперед! Твари и нежить ждут свой кусок мяса.

Я замерла, сглотнула комок в горле, потом подхватила несчастную корзинку и, понурив голову, пошла вслед за черноволосым. Какой же гад! Понимает, что мне деваться некуда…

Мужчина иногда замирал на месте, а потом выбирал нужный путь. Что интересно больше нам монстры не встречались. Или мой провожатый мог их обходить или сам был более страшным монстром и его остерегались. И другие люди… или нелюди нам тоже больше не встречались.