Он чуть приподнял меня и естественно мою ногу тоже, и она сама выскочила из капкана. А потом медленно, вдоль своего тела, вроде как бы и поставил на землю, но в то же самое время, позволил ощутить все свои рельефные выпуклости и упругие неровности. Я непроизвольно втянула воздух через сжатые зубы - ух, какой! И даже, кажется, качнулась в его сторону. Нет-нет, просто встала на несчастную, только что освобождённую, ногу и вдруг почувствовала небольшую, но неожиданную, боль.
Когда мы вернулись к лагерю, в котелке кипела вода, но на нее никто не обращал внимания. Оставшиеся здесь, уставшие и, видимо, жутко напуганные нашими со Степой криками, туристы, со страхом озирались по сторонам - сумерки, лес, незнакомое место и неожиданно исчезнувший инструктор - чем не сюжет для фильма ужасов? И поэтому нас обступили со всех сторон, стоило только показаться на поляне - расспрашивали, тормошили. А моя стеснительная и застенчивая Маруся просто-таки повисла на Морозове!
Я отвела глаза. Странное чувство... Смесь ощущения вины перед ней за... (За что только? За какое-то необъяснимое притяжение к нему? За то, что теперь, спустя всего лишь сутки с момента, как говорила о нем гадости, я в корне изменила свое мнение?) и чего-то еще, гаденького, вроде зависти или брезгливости даже - может же она вот запросто выражать свои чувства, вешаться на него при всех! А ведь совсем с ним не знакома! Все это заставило меня молча сжать зубы и отправиться к костру. Пусть Степа с Сашей сами рассказывают, что с нами приключилось! Я оправдываться не собираюсь!
... - А ничего так супчик получился! Молодчина ты, Женечка! - Екатерина Андреевна, кажется, больше всего обрадовалась тому, что ей самой ничего делать не пришлось.
- Да ладно вам, обычный суп. Просто на природе все кажется вкуснее, чем дома.
- А я вот готовить, вообще, не люблю...
- Женщина просто обязана уметь готовить, - Иван Петрович хоть и улыбался, освещаемый пламенем костра, но говорил назидательно, как учитель плохому ученику.
- Ой, Ваня, - Екатерина Андреевна хлопнула его по руке, - ну, о чем ты говоришь! Кто сказал, что женщина что-то кому-то обязана? Я, например, работаю еще, хотя недавно на пенсию вышла... А дома люблю порядок наводить и хобби у меня есть. Ну, не лежит у меня душа к готовке!
- А я, вообще, считаю, - Юля, естественно, тоже имела свое мнение. - Что сейчас можно из кафе готовую еду домой заказать, или люди домашнюю еду продают! И совсем необязательно женщину в рабыню превращать!
- А ты как, Женя, считаешь? - Степан, помогавший инструктору устанавливать последнюю палатку в метре от костра, видимо, закончив, подошел к основной массе, уже усевшейся ужинать.
Я задумалась. Не хотелось казаться белой вороной. Еще больше не хотелось, выпендриваться. Но у меня на этот счёт было собственное мнение и, раз уж спрашивают, я не могла его не озвучить.
- Я люблю готовить. Особенно для близких людей. И ведь это так замечательно, когда ты ждёшь кого-то домой, ужин разогреваешь. И... ну, все вместе за столом... о работе можно поговорить, о планах на выходные...
Маруся, Юля и присоединившаяся к ним Екатерина Андреевна заговорили, зашумели. Маруся считала такие вечера невыносимо скучными. Юлька говорила, что в жизни несправедливо все устроено - только женщина должна готовить и посуду мыть, и с работы ждать, и делами мужа интересоваться. Спорить с ними не хотелось.
За палаткой слышался голос Морозова, который по специальной рации вызывал кого-то. Я решила, обойдя его с боку, сходить в кустики, по вполне понятным нуждам. И обратила внимание, что дозвониться он не может и даже, как мне показалось, немного нервничает. Хм, что бы это значило? Чего они трубку-то не берут? Потом он отключился, выругался и швырнул маленький телефончик с толстенькой антенной в свою личную палатку.