А ведь он казался милым, когда кассовый аппарат перекрывал вид на мою грудь и Илья мог оценить Славу Горину целиком. Разочарование дня, оно перевесило даже несуществующего призрака. Но уходить пока рано, поэтому я продолжила расспросы.

Оказывается, до той самой аварии, в которой пострадал Максим, о продаже сети и речи не шло. Наоборот, «Джон Кноу» расширялся, расползался по области и региону. Также руководство планировало открыть детское кафе, а в перспективе — сеть с полезными и красивыми блюдами, специально для маленьких приверед и родителей, которые заботятся об их здоровье. И ресторан высокой кухни. На этой части разговора Илья оживился и рассказывал с таким пылом, будто ресторан уже открылся, притом благодаря личным заслугам Ильи Войтова.

Как же все запутанно. Надо интернет прошерстить, что ли.

Я распрощалась с Ильей, но хитрец все же выпросил у меня номер телефона, иначе никак не отлипал. И сообщениями сыпал не слабее Максима Ивановича. Пока доехала до дома, набралось десятка два, но половину я не засчитала: там были одни стикеры. Зато от шефа оказалось всего одно.

«Каждые три секунды, пока от тебя нет новостей, я съедаю по одному зерну попкорна и делаю свой пресс чуть менее идеальным».

«Осторожнее, сэр, без идеального пресса вы перестанете быть секси-боссом, и я вынуждена буду искать себе новую жертву».

— Славка, ты чего в свой телефон уткнулась, идем ужинать!

С бабушкой спорить бесполезно, поэтому я быстро набрала сообщение и поспешила к ней.

«Простите, меня зовет ужасная, непереносимо тяжелая, убийственная жизнь, воспитывающая тягу к соблазнению боссов! В утешение могу выслать томограмму. Так вы точно будете знать, что творится в моей голове. И она еще откровеннее обзорного рентгеновского снимка!»

Ответа я не дождалась, ушла к бабушке. Вначале мы ужинали, потом пили чай с ней и дедом, и, сидя на крыльце, болтали о всяком. На удивление, все разговоры так или иначе сворачивали на Максима. Оказывается, он тоже тот еще «сын маминой подруги». И образован, и домовит, и собой хорош, и обеспечен, и детей хочет.

На этой фразе я хихикнула, но спрашивать, хочет ли дед катать коляску с правнуками, весь в белом, не рискнула.

Дальше же настал черед почти бесконечных дел по хозяйству. Я кормила живность, убирала за ней, переставляла поливалки, полола... Словом, делала все то, о чем порядочной охотнице на боссов знать не положено, тем более делать.

И когда ближе к ночи, усталая, отмытая и почти счастливая, что день закончился, я повалилась в прохладную кровать, укрылась простыней и взяла в руки смартфон, то первым делом наткнулась на разгневанный стикер от Ильи и его репост со стены Максима.

«Сегодня я разобрался с очередным делом, но интересных историй не будет: клиент пожелал сохранить все в тайне. Скажу только, что ложь разрушительна. Да, это кэпство. Но то кэпство, которое стоит повторять.

Даже если кажется, что вы лучше знаете, как помочь близким, что защищаете их, возводя бастионы лжи, — это очередная ложь, только сказанная самому себе.

И поэтому я не хочу вас обманывать! Помните вчерашнюю богиню идеальных бедер и невероятной улыбки?»

Дальше шел снимок, непонятно когда сделанный, на котором я стояла вполоборота к окну, в купленной Жанной короткой юбке и той самой блузке с вырезом и куда-то смотрела. Чертовски хороший снимок, надо сказать!

«Так вот, подберите слюни, ощутите укол зависти, вдохните поглубже — это моя будущая жена! И простите за вчерашнюю шутку. Я не могу ждать пять лет и хочу жениться на ней в конце лета, на Огненной Земле...»