Он краснел все сильнее и пристально разглядывал поцарапанную поверхность столика.

— Ну ладно, прости, — с трудом выдавил он. — Я обычный парень, не какой-то там пикапер, девушек клеить не умею. А ты просто симпатичная очень, вот и не придумал ничего лучше мороженого.

— Валькирию, и мороженым? — Я изогнула брови, но свою порцию доела с аппетитом.

Все, решено: как только получу обещанную Максимом Ивановичем зарплату — куплю себе порцию такого же. И кеды. Жанна наотрез отказалась покупать мне такую обувь, только босоножки и туфли, бабушка с дедушкой настаивали на том, что старые еще не износились, а мне хотелось новые, отпадные, белоснежные кеды. Которые и не «практичные, на несколько сезонов», и не «подчеркивают мою расцветающую женственность». Пока что мне не хотелось ни расцветать, ни думать на несколько сезонов вперед, а хотелось кеды. И мороженое. Вот такой простой, незатейливый человек Слава Горина. По крайней мере, сейчас.

— Илья Войтов. — Парень не терял надежды и протянул мне руку. — Будущий инженер, если повезет, а пока что простой кассир.

— Бронислава Семеновна Горина, — представилась я. — Будущий кассир, если повезет.

Таинственный отец не оставил мне ничего, даже отчество давали по деду. Не знаю истории своего появления на свет, но очень хочу верить, что это случайность, а не результат насилия. Это было бы совсем уж... Иногда мелькали смутные воспоминания из детства, где мама качала меня на руках и рассказывала, что папа уехал далеко-далеко, и что когда подрасту, мы поедем туда вместе, нужно только учить английский язык. Повзрослев, я поняла, что это обман памяти или глупые отговорки, вроде погибшего летчика, но язык все равно постаралась выучить. На всякий случай.

Но Илье вряд ли интересна моя биография, он в целом не особенно интересовался внешностью Славы Гориной за пределами выреза ее блузки. Неожиданный побочный эффект от одежды, которую купила Жанна, но мне он только на руку: наконец-то нашла разговорчивого человека, хоть немного разбирающегося в делах «Джона Кноу».

Парень проникся моим желанием вступить в ряды кассиров, а, возможно, тем самым «лишь бы дед не заметил» вырезом, и охотно делился информацией.

«Джон Кноу» — популярная сеть, дела у нее идут хорошо, но сейчас поползли слухи о скорой продаже. Точнее — до аварии, в которую попал один из владельцев, таких разговоров не было, а после — вспыхивают каждый день. Вроде бы кто-то из «шишек» захотел себе сеть, потому и недвусмысленно намекнул, что лучше расстаться с ней по-хорошему.

Здесь я не особенно верила Илье. Никто не станет обсуждать такие дела с простым кассиром, а напридумывать можно всякого. В эту версию никак не клеился тот факт, что Максим после аварии не связался ни с кем из родни. И, скорее всего, нагло врал им о своем местоположении и состоянии. Почему врачи никому не позвонили и не сообщили?

Зря я тогда всего лишь историю болезни шефа пролистала, надо было еще и медсестер расспросить. Наша группа пару месяцев назад проходила практику в травматологии. Меня там запомнили, потому охотно поделились информацией о пациенте. А потом медсестра с поста попросила отнести истории болезни пациентов в ординаторскую, по старой дружбе. Я же, как человек осмотрительный, глянула одним глазом в ту, что принадлежала Болдину М. И., чтобы узнать хотя бы адрес и место работы человека, к которому нужно явиться в двенадцать двадцать одну.

И сейчас, сколько бы ни прокручивала эти данные в голове, не могла найти ни единой зацепки и подсказки, в какую сторону двигать свое расследование. У каждого порядочного частного детектива есть друг из полиции, а у меня только интернет и бедолага-кассир, который скоро заработает стойкое косоглазие из-за попыток смотреть в вырез и — хотя бы изредка! — куда-то кроме.