Я листала дальше. В мае еще один случай. Такой же. Повинуясь чувству, снова нашла его фотографии и внимательно рассмотрела каждую. В прошлый раз у меня от волнения все перед глазами качалось. В этот раз я была внимательнее. Меня интересовали его армейские снимки.

На последнем фото он изображен с сослуживцами.

Рассмотрев с профессиональным пристрастием парня слева, я опознала в нем Шелехова. Форма носа и подбородок чуть другие, возраст уже не тот, но это определенно он… Как будто сделал пластику, время так людей не меняет. Но глаза и основу не исправить – это он.

Второго я не узнала.

Подумала сначала, что это парень, что играл с нами в карты, но тот моложе был и внешность не та. Мужчина на снимке был черноволосым, с красивым лицом и уверенным взглядом. Породистый, волевой. Такие люди со временем становятся крупными бизнесменами, или… В их случае путь был другим, но в момент снимка они еще об этом не знали.

Я прикусила губу, снедаемая тревогой и нехорошим предчувствием. Ненавижу это ощущение будущих бед: призрачное, неизбежное. Так же я себя чувствовала в утро, когда мама погибла под колесами. Не знала, что случилось, но раздался звонок и я вздрогнула, с упавшим сердцем поняла – плохие новости. Я просто знала это, ни капли не сомневалась, что будет больно, когда сняла трубку…

Сейчас так же.

Чем больше я копалась, тем больше понимала, что угодила в яму с тварями. Даже хуже: одну из них полюбила.

Я была права: все серьезно.

У них крупное дело.

А я теперь опасный свидетель. Я знаю, кто это делает и где их найти. Андрею ничего не стоило помочь мне в клубе – его боятся, и браслет, что он подарил, для него просто мелочь. Недорогая побрякушка. Если вообще покупал – принес подарок без футляра, просто из кармана достал и срезал ножом бирку. Подвернулась ему девушка под руку, он решил скрасить время. Беременность, которую я спасла, только спутала ему карты.

Спутала бы. Если бы знал.

– Ты развлекался, да? – прошептала я. – Просто развлекался…

Я просмотрела номера статей, за которые был осужден. Горло сдавило, словно кто-то вонзил туда острый шип. Больно. На уровне тела, не только чувств.

Прочла обстоятельства ареста.

Увидела фото, где он стоит на мосту, слегка расставив руки в стороны, словно в раздумьях – поднять или нет. Женщину с младенцем на руках, она рядом, около заблокированной машины, смотрит на него.

Нехорошее предчувствие усилилось.

Кто она?

На следующем снимке она старше и в другой обстановке. Дина Кац. Темноволосая женщина с драматической внешностью. Улыбается, но у нее глубокая тоска в глазах. Из-за этого хочется на нее смотреть. Из тех людей, что увидишь и потом не забудешь. В ней тоже есть крупица неясной темноты, которую я разглядела в Андрее. Красивая, но странная. Не от мира сего…

В глубине квартиры хлопнула дверь – вернулась хозяйка.

Я спрятала телефон, мысленно все еще пребывая в прочитанном, пыталась это переварить. Хорошо, что он не знает, где я… Даже если донесут, Андрей не сможет меня найти. Только вот к тете, адрес которой он легко узнает, мне возвращаться нельзя. Учебу тоже придется бросить. Забыть о старых друзьях и местах, где я появлялась. Придется поменять врача и переехать… У меня сердце холодело при мысли, что он или его друзья смогут меня найти.

Я поежилась, вспомнив взгляд Шелехова.

Он так холодно смотрел… К взгляду Андрея я привыкла, но он…

– Лена, – позвала хозяйка. – Ты дома? Вещи раскиданы…

Когда попала в квартиру, кажется, бросила все в коридоре, под таким была впечатлением.

– Сейчас уберу, – пробормотала я, поднимаясь с постели.