– Хуже, – Бышков прошелся по кабинету. Остановился у книжного шкафа, разглядывая тиснение на корешках. – Эта студентка вступила в клуб природолюбов. И начала высаживать растения во всех мало-мальски пригодных для этого ёмкостях.

– Э-э-э? – протянула я. Ничего не поняла! Я уточнила осторожно: – В каких ёмкостях?

Он обернулся и сложил руки за спиной.

– Любых. В раковине, мусорной корзине, кухонной посуде…

Я представила… Ничего себе!

– Понятно, – выдохнула я, – почему уборщица с ней ругалась!

Бышков дернул щекой.

– Теперь это играет против нее, – заметил он сухо. – Если экспертиза подтвердит, что состояние Дики вызвано магией, то Море не поздоровится.

– Постойте, – я помотала головой, пытаясь собраться с мыслями. – Мора же просто уборщица. Как бы она сумела?..

– В том-то и дело, что она могла! – с досадой перебил меня Бышков. – Послушай, Алевтина… Ты сможешь сохранить в тайне то, что я скажу?

– Конечно, – не задумываясь, откликнулась я. – Я же юрист! – и добавила рассудительно: – Только смысл секретничать? Раз делом занялась милиция, она все раскопает.

– Ах, да, – еще сильней помрачнел он. – Следователь…

– Клейбор, – подсказала я тихо. – Он раньше тоже работал у госпожи Громовой.

Бышком помолчал, невидяще глядя на пляшущих по стене солнечных зайчиков.

Окон в его кабинете было целых три, а зеркал пять. Наверное, дизайнер пытался хоть как-то увеличить тесноватую комнату.

Декан сжал переносицу и сказал устало:

– Ладно. Все равно постарайся молчать как можно дольше.

– Конечно! – заверила я.

Он снова прошелся по кабинету. Такими темпами он дорожку в ковре протопчет!

И сказал чуть глуховато:

– Мора – бывшая магичка. Она преподавала у нас, а потом… Подробности тебе ни к чему, но у Моры были… неприятности. Приговор оказался довольно мягким, однако права заниматься магической деятельностью ее лишили.

Я онемела. Ничего себе! Понятно, почему так ярилась Беата!

– И вы взяли ее уборщицей?! – неверяще спросила я.

На высоком лбу декана вдруг пролегли глубокие складки. И это странным образом сделало его еще красивее.

– Это было преступление на почве ревности, – произнес он словно через силу и отвернулся. – Мора и так дорого за это заплатила. А идти ей некуда.

– Еще бы, – пробормотала я.

Кто возьмет буйную магичку?

– Как видишь, – с горькой иронией заметил Бышков, – Мора вполне могла навести порчу. Более серьезные воздействия ей теперь недоступны, однако симпатическая магия вроде вуду почти наверняка сработает…

– Понятно, – тихо сказала я. – Вы не против, если я поспрашиваю в общежитии? Может, с соседками Дики поговорю…

– Конечно, – отмахнулся он. – Делай, что считаешь нужным. Только, возможно, стоит сначала известить твоего компаньона?

– Само собой. Когда его увижу, – я встала. – А пока расспрошу кое-кого. Время не терпит.

– Тогда… – Бышков на мгновение задумался. – Передай ему приглашение сегодня на ужин. И сама приходи. Моя жена будет рада тебя видеть.

И улыбнулся неожиданно тепло.

От этой улыбки на душе посветлело. Все же не зря я… ввязываюсь в авантюры, как говорила госпожа Громова. Ведь женитьба Бышкова во многом и моя заслуга, а жену он любит, это сразу видно.

– С радостью! – искренне сказала я.

– Вот и замечательно, – Бышков набросал несколько строчек на листе бумаги, размашисто подписался. – Это просьба оказывать тебе содействие. До встречи.

– До свидания, – кивнула я, убирая бумагу в сумку.

Представляю, как тяжело Море. Вот так хватают ни за что, ни про что…

Я тряхнула головой. Если она действительно не виновата, я сделаю все, чтобы ей помочь.