- Что это? – крикнула она, и Бран не сразу её расслышал из-за гвалта. На улицу выбегали люди, озадаченные, взволнованные, напуганные. – Вам кто-то объявляет войну или что?

- Войну? Хотел бы я посмотреть на того, кто объявит войну драконам.

А, ну точно.

- Тогда чего все так всполошились?

- Дракон выбрал себе новую жертву! – прохрипела рядом с ней старуха, страшно вытаращив глаза. – Пришло время для гейса Громорождённого, милая, и если ты невинна – бойся, потому что избранную деву он пожрёт на брачном ложе.

Бог ты мой, она это серьёзно? Тут все что ли помешались на этих драконах?!

- Что ещё за гейс? – спросила Ким, и старуха ещё более страшно прищурилась.

- Ты невежда.

- Даже не представляете.

- Это священнейший из ритуалов, крепчайшая из клятв и страшнейшее табу. Это воля богов, переданная через оракула, которую выполняют Древние, во имя блага всех нас. Отдавая чистую девушку, мы усмиряем силы более могущественные, чем драконы. – Не больно-то понятно. – Сейчас всё сама увидишь.

- Ты слышал её, Бран? Кажется, мы сегодня увидим дракона. – Ким повернулась к рыбаку, но его уже не было рядом. Толпа гудела и толкалась, перетекая из одной улицы в другую. – Бран?!

Ким остановилась, чтобы оглядеться, и её едва не сбили с ног. Все спешили на это представление так, будто от этого зависела их жизнь. Орудуя локтями, Ким выбралась из потока и прижалась к стене. Голова сильно кружилась. Да, не стоило ей так пить... Местное вино оказалось очень крепким, а тут ещё этот гейс… как не вовремя.

Когда она немного пришла в себя и отправилась на главную площадь неторопливым, пьяным шагом, представление было в самом разгаре.

Но при этом всё равно казалось невероятно унылым.

- Что… где… где драконы? – бормотала Ким, пробираясь сквозь толпу. – Уже показали драконов? Дайте посмотреть.

- Тише! – шикнули на неё.

Прислушиваясь и вытягивая шею, Ким глядела поверх голов. Помост в центре площади – место казней и громких речей – был окружён стражей в доспехах и шлемах. Ким не раз присутствовала на съёмках фильмов, но реквизиты выглядели и вполовину не так эффектно, как облачения эти ребят. Вот о чём ей в тот момент думалось. Что всё вокруг – отнюдь не пародия. Эти люди, их дома, тёмный от засохшей крови помост, запахи – настоящее до ужаса.

Это почти отрезвляло.

Если бы здесь появился дракон, ей бы не оставалось ничего другого, кроме как признать его существование. Но нет, с возвышения что-то громко и торжественно вещал обычный человек, пусть на него присутствующие и смотрели как на бога.

Легат. Голос и воля императора.

-…пришло время принести в жертву дракону девственницу, как того требует закон и гейс нашего императора, да правит он нами вечно!

Ким вздрогнула от хорового возгласа одобрения.

- Ваш город благословлён богами в этом году. Жребий уже брошен, оракул выбрала девственницу. Через три дня избранницу по традиции оставят у алтаря, который… - Легат перешепнулся с кем-то из представителей местной религии. – У алтаря, который будет поставлен у Пиковой скалы.

Толпа взволновалась, заглушая голос оратора, и Ким стала протискиваться вперёд, но когда она оказалась почти у самого помоста, легат заключил:

- Слава императору вовеки!

Он развернулся, взмахнув красным плащом, и сошёл вниз. Его тут же окружила стража.

- Эй, куда! – крикнула Ким. – Это всё, что ли? А как же драконы? – Из-за гула её не было слышно, и тогда она полезла на помост, вскидывая вверх кулак и скандируя: - Дра-ко-ны! Дра-ко-ны! Дра-ко-ны!

Люди затихли и передумали расходиться, решив, что тут намечается что-то поинтереснее оглашения приговора какой-то там девственнице. Остановился и легат. Он отдал короткий приказ начальнику стражи, и тот направился к Ким.