И все же немного выпить явно не помешает. Как бы там ни было, алкоголь является неплохим антидепрессантом. А то, что я видел вокруг, могло повергнуть в депрессию любого. Даже человека видевшего и испытавшего куда больше, чем я.

– У всех налито? – осмотрел стол тип с наколками. – Ну, тогда вздрогнем! Теоретик, напьешься, веди себя прилично.

Когда я недоуменно на него посмотрел – то, что происходит вокруг нас, весь этот шум, ор и прочее, это и называется приличием?! – он пояснил:

– Даже не вздумай за ствол хвататься! Или драку затеять. Все разборки на заднем дворе. Иначе окажешься там с лишней дыркой в башке. Заведение принадлежит Шаху, чтоб ты знал. Слышал о нем?

– Слышал.

– Ну тогда чтобы у нас всё было, а нам за это ничего не было!

Немудреный тост, но после него выпили все. Кроме Грека, который легонько прикоснулся к своему стакану кончиками пальцев: мол, я тоже вместе со всеми. Это действительно оказался самогон. Наверное, далеко не самого плохого качества, но тут мне судить было трудно.

«К нему отлично бы подошел студень из лошадиных мозгов», – усмехнулся я, вспомнив сцену из фильма, где действие происходило в столичном ресторане в голодные двадцатые годы прошлого века. Но студня не было, зато имелось отличное мясо, тушенное с овощами и чем-то еще.

– Хорошего работника за столом видно, – гоготнул Гриша, завидев, как я его уплетаю.

– Потому что он больше нигде и не бывает, – ухмыльнулся тип с наколками.

– Гриша, – отрываясь от еды, негромко обратился я к Сноудену. – Ты хотя бы сказал мне, кого как зовут.

– Да без проблем! Грека ты уже знаешь. Впрочем, как и Яниса. Справа от Грека – Боря Аксентьев, можешь называть его Гудрон. Ну и Слава Ступин, или Профессор. Но его так редко кто называет, слишком длинно. Куда короче Проф. Вот и вся наша компания. Как говорится, прошу любить и жаловать.

– А на базе что за дед остался?

– Сан Саныч? Он за порядком следит.

«Ну хоть один без клички остался», – успел подумать я, когда услышал:

– Дед Пихто стар уже вместе с другими по лесам бегать, но человек он хозяйственный. И если тебе что-то понадобится, прямиком к нему.

На базе Дед Пихто прошлепал мимо меня, что-то бормоча себе под нос. Выглядел Сан Саныч на все семьдесят. Весь заросший, до самых глаз. Вероятно, Грек его только из-за жалости и держит. Или из-за хозяйственности, как утверждает Гриша.

– Ты не смотри, что он старой развалиной выглядит. Был у нас один случай…

– Какой именно?

Вокруг стола, который был сервирован лучше других и который до сих пор оставался свободным, вдруг забегала пара официанток в белоснежных передничках, отделанных кружевами. А учитывая, что юбки девушек были длиннее передников всего-то на пару пальцев и почти полностью открывали стройные ножки, неудивительно, что слушал я Гришу вполуха.

– Да такой. Дед один на базе оставался, когда туда пятеро придурков полезли. Так вот, из пятерых Сан Саныч троих сделал, а у самого хоть бы царапина! Оставшихся двух Грек по возвращении разыскал и в лесу за тестикулы подвесил, чтобы другим было неповадно. Это надо же такое придумать: к нам на базу полезть?! Ну да ладно, пора бы уже и выпить. Гудрон, наливай!

Тот не заставил себя долго ждать, снова налив всем до краев, кроме Грека. И меня, поскольку моя посудина оставалась наполненной на две трети.

– Теоретик, а ты чего отлыниваешь? – спросил Гриша. – Буен во хмелю? Нет? Ну тогда вливайся в коллектив в прямом смысле этого слова!

И я послушно сделал глоток. Несмотря на довольно мутный вид, продукт местного винокурения был не так уж и плох. По крайней мере, та его часть, которая успела попасть внутрь, проситься назад даже не думала. Я плотно навалился на еду.