Завтра воскресенье, а суд назначен на понедельник. Все пишут, что я сто процентов его выиграю и этим, скорее всего, сделаю Баранова банкротом. Хочется ли мне этого? Нет. Чего бы я действительно сейчас хотел — это увидеть родителей. Надеюсь, мама жива и с ней все нормально. К сожалению, в интернете я не нашел никакой информации, кроме той, что я не общаюсь с родней.

22. Предсказываю судьбу на срок от трех по пяти лет! Судья Иванов

Проснулся я от телефонной трели. Опять женушка хотела поинтересоваться, где я и когда вернусь в Америку. Требовала показать, что в постели я один. Я ей нагрубил и отключил телефон.

Почти сразу позвонила Алла и пригласила на обед, сказала, что они с девочками всю ночь проговорили и им есть что мне рассказать.

Я пообещал приехать, а сам засел в кабинете за компом (он оказался в моем небольшом саквояже, который принес водитель из автомобиля и оставил в гостиной).

Мне пришлось погрузиться в тему криптовалюты, и я почти сразу обнаружил, что я в этой теме как рыба в воде. То есть, скорее всего, не только Даша ею интересовалась, но и Данила за свои сорок четыре года хорошо поднаторел. У меня родилась идея проверить, говорю ли я сейчас на японском, так как в кабинете нашел целую полку словарей и книг на этом языке, но оставил эту мысль на потом и вернулся к важному и срочному.

Оказалось, что капитал Баранова в основном состоял из раздутых в стоимости биржевых токенов. Это такие токены, которые в основном предназначались для вознаграждения клиентов на бирже. То есть в отличие от обыкновенных акций, которые свидетельствуют о юридическом праве собственности на активы корпорации, этот продукт, называемый BVG (инициалы Баранова), не представляет собой никакого акционерного участия и его внутренняя ценность выражается в виде скидок. Что-то вроде очков лояльности или бонусов, если пользоваться услугами одной и той же компаниии. Да, ценность у них есть, но ни один банк не позволит их использование в качестве залога за недвижимость.

Но в странном мире цифровых активов эти токены лояльности весьма хорошо используются на криптобиржах так же, как и акции на фондовой бирже Нью-Йорка.

Совершенно не понимаю, за что Данила, который прожил до меня в этом мире сорок четыре года, взъелся на этого Баранова, но полгода назад кто-то, говорят, с моей помощью, заявил, что Баранов банкрот и собирается продать свои акции минимум на миллиард.

То есть если до этого заявления, BVG торговался на уровне ста долларов, то после он упал до двух долларов. А если принять во внимание слухи о том, что Баранов банкрот, то BVG и доллара стоить не будет.

Я все понимал — Данила рос без души, любил только деньги, шел по головам, но его отношение к этому Баранову точно было связанно еще с чем-то. Тут явно было подмешено что-то личное!

Я просматривал одну за другой статьи про себя и про него, но ничего личного не мог отыскать — только вражда на протяжении двадцати лет без видимых причин.

Телефон зазвонил, и это снова была Алла. Она возмущалась, что обед остыл, а я еще не выехал. Пришлось быстро собраться, и только по дороге к подруге я понял, где искать информацию.

— Всем привет! — поздоровался я с девочками. — Галя, мне срочно нужны твои дневники, чтобы найти информацию обо мне и Баранове.

— Кто такой? — спросила Галка.

— Чувак, с которым я сужусь двадцать лет, периодически делаю его банкротом, а он снова поднимается, зарабатывает бабло, а я опять его добиваю. Завтра у нас опять суд и я снова его там урою.

— Там пять огромных тетрадей, как ты их собираешься их прочитать до завтра?