Прочь. Джеймс тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения по имени «Эвелин Хартли». Он только разучился думать о ней, как она бесцеремонно ворвалась в его голову и присмотрела там уютное местечко. Нужно думать о более важных вещах. О деле №17. О Грейс О’Хара, которая мерзла сперва в водах буйной реки, а теперь в холодильной камере морга.

Нужно ещё раз переговорить с братом. Расспросить о депрессии Грейс и, скорее всего, закрыть дело, как «самоубийство» или «несчастный случай».

Тот наверняка остыл. Бен был вспыльчивым, но запала хватало ненадолго. Он быстро загорался и так же быстро перегорал. Уж кому, как ни Джеймсу, знать об этом, когда он всё детство «ломал» его игрушки, не так подавал бейсбольный мяч и выбирал не те мультики.

Но Бен отказывался отвечать на звонки. В десятый раз механический голос перевёл Джеймса на голосовую почту. Только бы братец не наделал глупостей. Пришлось включить копа и пройтись по горячим следам. Он созвонился с Натали Кларк, которой, как он знал, Бен закинул дочь перед тем, как ехать на опознание. Та сообщила, что отвела детей в сад, после чего ничего не слышала о Бене.

Мисс Липтон, с которой Джеймс пару раз виделся, когда забирал Эмму вместо родителей, сказала, что мистер О’Хара приезжал четыре часа назад и забрал девочку.

– Сказал, что пару дней не будет водить её в группу. – Добавила молодая воспитательница чуть обеспокоенным голосом.

Домашний телефон Бена тоже молчал. Там теперь некому было ответить на звонок. Оставалась только Мэри, тёща Бена, которая была неотъемлемой частью семьи. Но ведь её забрали на скорой. Была не была. Он набрал домашний номер миссис Хартли и приготовился слышать бесконечные гудки. Но после четвёртого знакомый голос произнёс:

– Слушаю.

– Эвелин? Это Джеймс.

Даже на таком расстоянии он почувствовал, как Эвелин напряглась всем телом.

– Есть какие-то новости?

– Что?

– В деле Грейс. Ты что-то узнал?

– А, нет, извини. Пока никаких продвижений. Как твоя мама?

– Ей лучше, насколько это вообще возможно сейчас. Почему ты звонишь?

Было так приятно слышать её голос, но так досадно, что он не желал с ним разговаривать.

– Не могу отыскать Бена. Хотел снова с ним поговорить, но он исчез со всех радаров.

– Он был здесь утром. Оставил Эмму и уехал.

– Куда, не сказал?

Эвелин хмыкнула.

– Он не отчитывается передо мной вот уже шесть лет. – Ядовито отозвалась она, но сразу же смягчилась. – Извини. Мы все сейчас на взводе. Я не знаю, куда он мог направиться. Сказал только, что ему нужно прийти в себя. Думаешь, с ним могло что-то случиться?

Все кругом всегда переживали за Бена. Из них двоих он был более бесшабашным, взрывным и отчаянным. Джеймс же с десяти лет был серьёзным, читал книжки в углу, а в играх всегда выбирал роль копа. За него никто никогда не волновался. Ведь это Джеймс. С ним и так всё будет в порядке, а вот Бенни удостаивался повышенного внимания, что бы не делал. Как и теперь.

– Бен в порядке. – Уверенно ответил Джеймс. – Наверняка, закрылся дома и приходит в себя с бутылкой виски.

Только произнеся это вслух, он осознал, как надменно прозвучали слова. Но совсем не сознавал, насколько был прав.

***

– Хватит! – Рявкнул Бен, обращаясь к своему мобильнику. – Хватит мне названивать!

Почему его никак не оставят в покое? Почему никто не может понять, что у него умерла жена, он хочет побыть один? Его не волнуют поставки канадского кедра, проблемы с системой вентиляции в доме мистера Сандра и судьба хромированных кранов, которые прибыли с заводским браком. И уж тем более его не волновали жалость и сочувствие. Всё, что волновало Бена О’Хара – это бутылка виски в его руке, вторая по счёту и уже приконченная наполовину.