– Спасибо, вы меня выручили, – поблагодарил Грегор, открывая дверь.

– Не за что, ученые должны держаться вместе, – улыбнулась Линси. – Увидимся завтра.

– Простите? – не понял Райсс.

– Ну на конференции. Я там доклад читаю.

– Ааа… конечно, до завтра. Еще раз спасибо.

Оказавшись на лестнице, Грегор наконец-то смог расслабить мышцы лица. Давненько ему не приходилось так долго улыбаться. Как и обещала милая девушка Линси, эвакуационная лестница была стандартной. Металлическая, неудобная и максимально надежная. По идее, она обязательно должна вести на улицу. После общения с профессором можно будет воспользоваться ей, а не вылезать в окно, как студент-первокурсник.

По дороге на седьмой этаж, Райссу встретилось несколько людей в белых халатах. С ним здоровались, но никто даже не спросил, что ему здесь надо и кто он такой. Удивительная безалаберность. И Линси помогла ему, даже не узнав имени. С другой стороны, это не секретный объект. Да и что в Вавилоне может произойти такого ужасного? Раньше действительно казалось, что ничего.

Дверь кабинета профессора, четвертая по левой стороне, отыскалась без проблем. Она была такой же безликой, как и все другие. Пронумеровали бы их, что ли.

Постучав и не услышав ответа, Грегор открыл дверь.

В нос ударила непривычная смесь запахов, от которой Райсс едва не чихнул. Он смог различить в этом многообразии горький аромат кофе, смешанный с дымом дорогого табака, сладковатый запах старой заплесневелой бумаги и тошнотворную вонь алхимических водостойких чернил, которую сложно было с чем-либо спутать. Сам кабинет был немаленьким. И напоминал большую однокомнатную квартиру, разделенную на зоны. Прямо напротив входа находился огромный рабочий стол, заваленный бумагами, книгами и картами звездного неба. У открытого окна стоял небольшой телескоп на металлической треноге. А стену за рабочим столом закрывал книжный шкаф. Остальную часть комнаты перекрывала перегородка из матового стекла. Из-за которой выглядывал лишь край кофейного столика и бок небольшого холодильного ящика.

Профессор Команечи оказался человеком неопределенного возраста. Это был очень худой мужчина с темными кругами под глазами и желтоватым лицом. На носу сидели массивные очки с толстыми стеклами, придававшие профессору скорее забавный, чем солидный вид. А еще складывалось впечатление, что ученый не пугал свой подбородок бритвой не меньше полугода. Черная густая борода торчала в разные стороны, зато отлично гармонировала с шевелюрой, подстригаемой тоже не слишком часто. Белый халат смотрелся на профессоре неуместно. Ему больше бы подошли лохмотья и чашка для милостыни.

На самовольно вошедшего Грегора Команечи даже не обратил внимания. Он вычерчивал что-то на карте звездного неба и неразборчиво бормотал нечто невразумительное себе под нос.

– Здравствуйте, профессор, – попытался Райсс обозначить свое присутствие.

– Подождите – подождите, – не отрываясь от занятия откликнулся Команечи. – Буквально пару секунд.

Грегор подождал. Потом подождал еще. Когда по его ощущениям прошло не меньше десяти минут, он снова решил напомнить о себе:

– Профессор?

– А? – удивленно вскинул голову Команечи и озадаченно спросил. – Вы ко мне?

– Профессор Команечи?

– Да, с кем имею честь? – он обошел стол и протянул Грегору руку.

– Старший инспектор Райсс, Управление Спокойствия.

– О, так вы по давешнему делу. Пригодилась вам моя помощь? Не зря я отвлекал от работы вашего старшего криминалиста?

– Вы отвлекали?

– Ну как же. Я тут по своим делам в архив спускался, нужно было даты кое-какие перепроверить. И совершенно случайно столкнулся с коллегами, которые письмена с древне-шумерского переводили. Я, разумеется, заинтересовался. Было у меня еще в студенческие годы увлечение древними языками, тогда даже подумывал в лингвисты податься. Так вот, суть да дело, обсудили мы особенности использования отглагольных окончаний в шумерском, и тут я совершенно случайно полюбопытствовал, где было проведено жертвоприношение.