– Но какова она на самом деле… – протянул Гааз, ни к кому конкретно не обращаясь.

– На самом деле… После армии я взял пару лет на то, чтобы разобраться с личными делами. – Увидев, что торговка открыла рот, вор поднял ладонь. – Подчеркну – «личными». Получилось не очень.

– И решил стать вором?

– Никто не просыпается утром с мыслями о том, что с сегодняшнего дня стоит начать изымать чужое имущество. Все предпосылки для этого уже были. Контакты, знакомства. Когда я остался не у дел в этом Мире, мне подкинули работу, простую. Потом чуть сложнее. Это заняло годы. Базовым вещам я обучался в процессе. Когда стало ясно, что я берусь только за «интересные заказы»…

– Интересные?

– Необычные. Странные. Связанные с риском…

– Такие, как нынешний.

– Нынешний даст фору всем остальным. Так вот. После этого мне прямо предложили перейти на следующую ступень. Подготовка к заказам, которые обычный человек выполнить неспособен. К тому моменту мне уже было все равно. Лишний козырь в гонке со смертью. И гонка эта продолжается до сих пор.

– И сколько ты учился ходить на ту сторону?

– Около семи лет. Но на тот момент мне был доступен радиус около пары метров, а восстанавливался я потом неделями. Практика, практика и ничего кроме практики. Повторюсь: того, что произошло в Вествуде, не делал никто.

Вор скользнул по юноше глазами, Эдвин поежился. Ани задала следующий вопрос:

– И как это происходит? В общих чертах.

– Я думаю, в какую сторону и на какое расстояние хочу шагнуть. Если конечная точка находится в разумных пределах, то я отказываюсь там.

– И все?!

– Девочка, если захочешь перенестись вон к тому дереву, то советую как следует двинуть коленями, – Сэт ухмыльнулся, – иначе останешься на месте. Я не жалуюсь на словарный запас, но еще не придумали фраз, которыми можно описать весь процесс. А если тебя интересует, вижу ли я в этот момент кого-то из изначальных или призрак собственного папаши, – нет, не вижу.

«А если открыть глаза?»

Парацельс покачал головой.

– Мы слишком буднично говорим о вещах, от которых у любого священнослужителя пошла бы пена изо рта.

– Пока генералы обряжаются в мундиры и получают наградные мечи, за клочок земли гибнут обычные солдаты. А покуда святоши стучат себе по лбу и копаются в писании, по той стороне, которой они поклоняются, гуляют такие, как я. Мир частенько несправедлив.

Дорога начала идти в горку, зеленый край небольшого холма виднелся на горизонте. Лошади зацокали по извилистой тропе. Эдвин вытащил из седельной сумки яблоко и мелкий походный ножик, аккуратно отрезал дольку, закинул в рот. Отрезал вторую, вопросительно оглянулся на торговку, Ани покачала головой. Пожав плечами, он перегнулся через седло, на ходу скормил лакомство Агрель.

Диалог за спиной продолжился:

– Подводя к нашему путешествию. Как так вышло?

– Вся эта история с медальоном? – Эдвин услышал, как Сэт прокашлялся. – Нужно перенестись в начало года. Тогда мне уже мало что было интересно. Может, это и оскорбит обычных ремесленников и работяг, но воры зарабатывают несравненно больше монет. Даже слишком много. Поэтому причин рисковать собой – все меньше и меньше.

Юноша встрепенулся.

– Постой. А когда ты выкрал медальон?

– В начале лета.

– Выходит, подготовка заняла почти полгода?

– Подготовка, переговоры, сбор информации. Но, как видишь, стоило подготовиться получше. Впрочем, уверен, ни один осведомитель не смог бы включить в свои расчеты мальчика-каменщика из деревни. Ты поменял правила игры, парень.

Парацельс сочувствующе покосился на него. О том, что Эдвин теперь шел в качестве придатка к безделушке, были информированы уже все присутствующие. Гааз уточнил: