Я сжал холодные девичьи пальцы в своей ладони.

– Как я уже говорил, ваш брат непременно поправится. А когда спадет вода и появится возможность ехать дальше, я лично сопровожу вас до Москвы, – одними губами прошептал я.

Александра кивнула, но в её глазах читалась тревога.

18. Глава 17.

Александра печально посмотрела в мутную слюду окна. На улице стояла непроглядная тьма.

– Мне пора, – тихо сказала она. – Я не смогу смотреть в глаза этим людям, если они будут считать меня легкомысленной девицей. Хотя я и сама про себя все уже передумала.

– Сашенька, не терзайтесь. В том, что случилось, нет вашей вины, – сказал я, сжимая ее ладонь. – Ваш поступок достоин уважения – вы спасали себя и брата. И теперь, узнав о вашей трагической судьбе, я просто обязан вас защитить.

– Владимир, что вы чувствуете ко мне? – внезапно спросила она.

Я растерялся, не ожидал подобного вопроса.

– Вы… вы мне нравитесь. Очень, – добавил я.

– Мне страшно довериться кому-либо, – покачала головой Александра.

– Даю вам слово, что никогда не сделаю ничего против вашей воли, – ответил я, боясь спугнуть, готовое сорваться с губ согласие.

Она опустила глаза в пол, а ее пальцы, сцепленные в замок, мелко подрагивали. Я видел, как она мучительно колебалась. Мое сердце бешено забилось, я не мог отвести взгляда от девушки, которая в этот момент принимала одно из самых важных решений в своей жизни.

– Я приму ваше предложение и поеду с вами в Москву, – проговорила Александра и резко встала.

– Считаю своим долгом, помочь вам, – воскликнул я, приобняв ее за плечи.

Девушка покраснела и слегка отстранилась.

– Простите. Я не должна была врываться в вашу комнату. Вы, наверное, думаете, что я сумасшедшая? – спросила она.

– Я считаю вас самой прекрасной девушкой на свете, самой смелой и отважной. Этой ночью мы с вами не сделали ничего дурного, – ответил я.

Она промолчала, оценивая мои слова.

– Мне лучше вернуться. Спокойной ночи.

– Доброй ночи, милая Сашенька, – поцеловав на прощание руку, прошептал я.

Некоторое время я неподвижно стоял, прижимаясь к двери лопатками, и ждал, что раздастся знакомый девичий голосок.

Я лег на лавку. Сон сжалился и, наконец, окутал меня мягким покрывалом грез. Но даже во сне Александра продолжала мучить меня призывным взглядом серых глаз. Казалось, я прикрыл веки только на мгновение, но как только разлепил их, в мой нос ударил запах гари.

Я принюхался: «Ну, и чего они в такое время жечь собрались?» Уже собирался повернуться на другой бок, когда отчетливо услышал крики. Я понял, что снаружи кричали несколько голосов, а когда до меня дошел смысл, внутри все оборвалось.

– Пожар! Пожар!

Я кубарем скатился с лавки, бросился к окошку, чтобы увидеть кровавое зарево над домами.

– Это какой-то дурной сон! – пробормотал я, не веря в происходящее.

В комнату вместе с растерянным Никифором ворвался запах дыма.

– Ваша Светлость, вы уже проснулись? Там… там…вы знаете?

– Слышал крики. Что произошло? Что горит? – засыпал я слугу вопросами, одновременно натягивая одежду.

– У соседей дом горит, – ответил Никифор.

– На улице больше недели льет дождь. Как там может что-то загореться? – удивленно протянул я.

– Не знаю, – развел руками Никифор.

Мы выскочили на крыльцо. На улице удушливая завеса стелилась еще плотнее, разглядеть сквозь нее чего-либо было невозможно.

Маланья бежала через двор с пустым ведром.

– Где горит? – крикнул я.

Она, не повернув головы, махнула рукой, показав куда-то влево, и тут же выскочила за ворота. Никифор кинулся за ней. Я бросился следом, но в этот момент за спиной хлопнула дверь.