Разве что реагирует на обращение «мистер Барс», когда я приношу ему что-нибудь вкусненькое. Иначе к нему обращаться кажется фамильярным. Ну, его быстро закормили, разбаловали, и это существо исполнилось собственным достоинством.

С ним он вальяжно возлежит, где нравится, с ним он поворачивает ко мне морду и, не теряя его, спрыгивает и степенно шагает ко мне с таким выражением…

«Упаси тебя Господь разочаровать меня, несчастное создание».

Он был само совершенство и знал об этом. Он ни секунды не сомневался, что все знают об этом, и из одолжения позволял себя гладить, выражая одобрение благодушным урчанием. Он даже не сомневался в том, что мне очень нравится гладить его. Что в этом мой священный долг и моё истинное предназначение.

Мистер Барс наглядно демонстрировал слова мастера. Я не могу ему подражать в обычной жизни, только на тренировках кое-что получается всё лучше. В обыденности мне просто приходится «держать спину» и носить покер-фэйс. Но именно «держать» и «носить», а быть, чувствовать себя я могу таким, какой я есть. Тоже зверем.

И не «в некотором смысле» зверем. А просто зверем. Без смысла. В школе… я как муха вылез из липкой лужи. У «элиты» класса оказалось кое-что общее – они сами себя «элитой» не считали. Ребята просто сильные, сильнее всех в классе – они, как мистер Барс, это знают и им не нужны какие-то доказательства.

Вот к одноклассникам относились… э… снисходительно. Как к слабакам. Это ж только слабакам нужно доказывать, что они не такие уж слабаки, есть кое-кто слабее. Им требуется постоянно кому-то что-то демонстрировать, меряться чем-нибудь. Смешная штука эта школьная психология! «Элита» на поверку оказались настоящими, принципиальными «отщепенцами» - они вне «игры», над «отношениями».

Пришёл я на английский, а Лены нет. Светлана Васильевна сказала, что она попросила перевести её в другую подгруппу. К Дениске. Со мной села Ксюша Фролова, да мне в принципе было фиолетово. То есть Ксюха нормальная девчонка, ей я только обрадовался. А что Лена перевелась…

По идее я должен был переживать. И с облегчением понял, что мне всё равно, что с ней, с кем и как она разговаривает, где сидит - со мной, в другом классе, на другой планете или в другом мире.

С «этими детьми», как говорит Женька, просто не о чем разговаривать. Кому нужны их постики в соцсетях, их мемчики и лайчики? Эти их фенечки и прикольчики! Их дурацкие игрушечки и какие-то там отношения!

Вот Женя и Ваня занимаются кик-боксингом. Ксеня и Катюша каратистки. О Серёге вообще слов нет – у парня уже есть профессия. А я…

А меня они не жалели и не опекали. Им это не нужно. Это, наверное, действительно что-то животное, подростковая система «свой-чужой». «Мы с тобой одной крови». Я тоже никогда ничего не сделаю, чтоб не били и чтобы не смеялись. Или наоборот…

- Знаешь, - как-то сказал Серёга. – Ты походу удачно грохнулся – дурь точно вылетела.

Мне стоило усилий держать покер-фэйс и не выдать своей амнезии, когда я исподволь, невзначай узнавал, каким я был до травмы. Оказывается, раньше я успешно оспаривал у Игорёши звание «придурок года», только никаких берегов не видел, про тормоза будто вообще не знал и регулярно нарывался.

- Не, понятно, что это было что-то нервное или там возрастное, - стыдливо вздыхал Женька, а Ваня добавил. – Но ведь просто достал! Из-за тебя тупо не хотелось в школу ходить!

- Так э… ну, никто сильно не огорчился, когда ты… э… пропал, - сказала Ксюша.

- Потому никто и не обрадовался, когда ты снова пришёл, - пояснила Катя.