Хельга ощутила его губы у себя на губах… ответила на поцелуй, обхватив руками его шею. Он, не теряя времени, одну руку запустил ей в пристойный вырез, а другой до коленок задрал подол строгого платья. Хельга упала на спину и, глядя в потолок, пока Ролло стаскивал с неё платье, задумчиво проговорила:

- А чем ему ещё там заниматься?

- Кому? – глухо спросил Ролло, стаскивая платье с её ножек.

- Ну, Рангвальду в Валгалле, - пояснила она. – Пусть посмотрит… порадуется…

- Да! – согласился он, наваливаясь на неё сверху. – Пусть порадуется!

Их обоих это ужасно заводило!

***

Ролло ушёл до рассвета, и новый день начался, как обычно. Позавтракала Хельга в тесной женско-девичьей компании Ингрид, жён Ролло и двух его старших дочерей, по одной от каждой мамочки. А после завтрака пришёл хускарл Эрик и передал приглашение в городскую боярскую думу.

Хельга с Ролло пошли в терем администрации, он как бы командовал охраной. Служители, молодые парни в нарядных кафтанах, провели их в большую комнату, где вдоль стен стояли лавки, на них сидели богато одетые бояре, а в центре пустого пространства лицом к гостям стоял боярин Ерох.

Не предложив гостям даже присесть, он важно заявил, что боярская дума славного города Скола решила просить Ольгу, вдову князя Рангвальда, взять город под свою руку. То есть возглавить дружину и вершить суд. И вот он спрашивает оную Ольгу, согласна ли она стать княгиней, как её покойный муж.

- Согласна, - просто ответила Хельга.

- Тогда Ольга объявляется княгиней Скола! – торжественно проговорил Ерох.

Бояре дружно встали и за Ерохом следом поклонились княгине в пояс. На этом Ерох заявил, что Хельга может немедленно приступать к новым своим обязанностям, из чего она поняла, что её более не задерживают.

Обязанности оказались совсем необременительными. Ей полагалось по будням высиживать положенные часы с утра до обеда на княжьем суде рядом с пустым креслом мужа и судить, руководствуясь советами Ролло, а когда он ушёл с караваном в Царьград, советами его заместителя Эрика.

Свободное время Хельга проводила в обществе жён и старших дочерей Ролло. Их развлекали пением местные девушки из боярских семей, скоморохи, рассказчики и рассказчицы, а так же грек Иннокентий. Его страшные и поучительные сказки были очень интересны, и сам он казался забавным. Хельга приблизила его, и он помог ей перенести потерю мужа, а потом и разлуку с Ролло.

Глыба легко ужился в дружине, стал главным телохранителем Ингрид. Должность охранника при дочке княгини, вроде бы, не давала высокого положения. Однако вскоре из лесу по одному, по двое стали приходить другие местные витязи и проситься на службу. Глыба советовал всех их принимать, и Эрик, которого Ролло оставил вместо себя, прислушивался к его советам. Особенно к совету не испытывать судьбу, не ходить грабить окрестные поселения лесных дикарей.

Вскоре после ухода Ролло в поход Глыба спросил у княгини руки её дочери. Та сказала, что чего уж тут мелочиться, пусть забирает целиком. Вот осенью, когда Ролло вернулся из Царьграда, сыграли свадьбу.

***.

В Бизантию снова сходили очень удачно. Каждый год туда отправлялось всё больше стругов с товарами, и оттуда везли с каждым разом больше. Особенно из этого похода боярин Ерох, что официально ходил с Ролло от города, притащил много доспехов и оружия.

Однако и накапливались проблемы. Драккарам уже был не один год, на их состоянии плохо сказывались переволоки, а местные мастера делали лишь «расшивы» или «струги» - просто выдалбливали лодки из громадного древесного ствола и наращивали борта досками.