– Ты тоже это заметил? – прохрипела Мартина. – Глядя на девчонку, я узнаю Патрицию.

По моему позвоночнику пробежался холод при упоминании покойной бабушки. Сглотнув, желудок застонал от нахлынувшей тошноты. Вместе с этим я все еще держала маску безразличия к словам и собственного величия.

– Поговорим о мертвых? – вздернув бровь, предложила я.

Их лица исказились, потому что эта тема била так же сильно в их сторону, как и меня. Промелькнувшая скорбь в их глазах дала возможность и мне дергать за ниточки.

Бернардо было открыл рот, как в зал вбежал солдат, извиняясь, он склонился перед боссом, что-то прошептав. Глава встал, направляясь к выходу через парадную, все тут же последовали за ним, кроме Анджело.

К моей персоне было особое внимание, поэтому без сопротивлений я послушно плелась, пока в спину дышал ствол пистолета.

Марко стоял возле фонтана, разговаривая по телефону, возле него стояло двое людей в строгих костюмах азиатской внешности. Заметив Бернардо, спускающегося к ним с лестницы, они одновременно склонили головы.

Мои глаза искали причину беспокойства семьи, и в тот момент, когда Марко указал в небо, сердце забилось быстрее в трепетном чувстве. Внутренний голос в голове произнес:

Он здесь.

Над парадными воротами возвышался рекламный щит. По белому полотну дерзко и небрежно было вымазано красной краской слово – «МОЯ». Определенно, это была краска, маленький жест для привлечения внимания от мужа заставил семью Волларо засуетиться ранним утром. Для меня это послание значило не больше, чем обычное «Доброе утро!». И, признаться, именно таким оно и было.

Уголки моих губ дрогнули в еле заметной улыбке. Привалившись к перилам, наслаждаясь утренней прогулкой, зацепившись взглядом, как вносят четыре мертвых тела. Внутри все похолодело. Я сорвалась с места, сбегая по лестнице, а солдат, стоявший позади, рванул следом, выхватывая оружие. Не успела я добежать до Бернардо, как Марко ловко перехватил меня за запястье, притягивая к себе.

– Тише, vendetta! – грубый голос царапал слух.

Я даже не взглянула на него, продолжая рассматривать бледные лица погибших, которых один за другим опускали перед Бернардо. Точнее, если можно было назвать лицом. Этих людей пытали, причем самыми жестокими и изощренными способами, от ужаса мои волосы на затылке зашевелились.

Один был лишен глаза, другой пальцев, третий… Меня стошнило на ботинки Марко, руки затряслись, мне хотелось расплакаться, стараясь дышать через нос, но глаза все еще видели отрубленные куски плоти.

– Как и ожидалось от женщины, – вздохнул Бернардо с отвращением. – Теперь ты знаешь истинное нутро своего любимого.

Поднимаясь, вытирая рот тыльной стороной руки, оборачиваясь к старику, смиряя его злым взглядом.

– Ваши люди умирают так, словно их жизни ничего не стоят. И они будут продолжать умирать за босса, который за столько лет так и не научился вести переговоры, – У меня кружилась голова, но я продолжила. – Знаете, чем все обернется? Вы умрете, и не самым красивым образом.

– На этом все? – пройдя мимо меня, посмотрев на погибших солдат.

– Есть еще кое-что.

Марко склонился над одним из трупов, переворачивая на живот, разрезая ткань одежды. На теле во всю спину была вырезана римская цифра пять.

– Идентичные на всех телах, – добавил Марко, взглянув на меня.

– Твой муж романтик. Расписываться именем супруги на телах вражеских солдат, блестяще. Мне нравится этот парень, – смех Бернардо был похож на хриплый лай собаки.

Перешагнув труп, направляясь к машине, которая ждала на выезде. Двое парней азиатской внешности поклонились Марко и ушли следом, так и не проронив ни слова.