Звезды уже проступили, когда Дом добрался до причалов, протянувшихся от жилых куполов далеко в искусственную гавань, где дрейфовали дикие ветрораковины.

На пристани горели фонари. Несколько усердных ловцов уже готовили раковины для ночного лова. Старуха жарила в масле королевских моллюсков, крохотное радио мурлыкало земную песенку с припевом «Ноги у тебя слишком большие».

Пришвартовавшись к пристани рядом с темной безмолвной громадой плавучей больницы, Дом вскарабкался по лесенке на настил.

Проходя мимо куполов, он кожей ощущал молчание. Оно расходилось вокруг него волнами – от человека к человеку. В свете фонарей поднимались и застывали головы, его внимательно провожали настороженные взгляды. Даже старуха сняла с углей сковородку и подняла глаза. Острый, проницательный взгляд.

Кое-что Дом, медленно поднимаясь по ступеням к главному куполу Сабалосов, все же услышал: кто-то начал было: «Совсем не похож на отца, что бы там они ни…», но его ткнули в бок, и голос замолк.

У двери стоял вооруженный древним акустическим ружьем робот Третьего класса. С приближением Дома он загудел, ожил и принял угрожающую позу.

– Стой! Кто идет? Враг или Друг Земли? – проскрипел он: слегка ржавый голосовой аппарат нечетко произносил гласные традиционного пароля жалостливой йоги.

– Разумеется, ВРУГ, – сказал Дом, подавив желание дать неверный ответ. Однажды он уже такое проделал, чтобы посмотреть, что получится. От выстрела он на время оглох, а звуковая волна снесла соседний склад. Так редко улыбавшаяся бабушка долго смеялась, а потом его выпорола, чтобы он получил двойной урок.

– Проходи, ВРУГ, – сказал страж.

Когда Дом проходил мимо, ожил и загорелся коммуникатор на груди робота.

– О’кей, Дом, – сказал из него голос Кородора. – Расскажешь мне как-нибудь, как ты выбрался, не потревожив сигнализацию?

– Пришлось потрудиться.

– Подойди ближе к сканеру. Так, вижу. Этот шрам новый.

– Кто-то стрелял в меня в топях. Со мной все в порядке.

В медленном ответе Кородора чувствовался достойный восхищения самоконтроль.

– Кто?

– Крас! Откуда мне знать?! И вообще это было несколько часов назад. Я… э…

– Ты войдешь и через десять минут будешь у меня в офисе, где расскажешь о событиях сегодняшнего дня в таких мельчайших подробностях, что сам поразишься, сколько помнишь. Все ясно?

С вызовом поглядев на коммуникатор, Дом прикусил губу.

– Да, сэр, – ответил он.

– О’кей, и тогда, может быть, меня не пошлют соскребать зубами ракушечник с плотов, а тебя не запрут на месяц в жилом куполе. – Голос Кородора чуть смягчился. – Что это у тебя на шее? Выглядит знакомым.

– Болотный еж.

– Редкая зверушка, а?

Дом поднял глаза на герб планеты над дверью, где голубой фламинго и неудачное изображение болотного ежа подпирали символ жалостливой йоги на лазурном поле. Ниже, глубоко вырезанная в камне – гораздо глубже, чем, по сути, было необходимо, – стояла Единственная Заповедь.

– Я когда-то знал контрабандиста, у которого был такой, – продолжал Кородор. – О них ходит пара-тройка странных легенд. Но полагаю, ты их, конечно, знаешь. Думаю, можешь пронести ежа внутрь.

Экран коммуникатора погас. Робот отступил на шаг в сторону.

Главные жилые помещения Дом обошел стороной. Шум и гам доносились с кухонь, где полным ходом шли приготовления к завтрашнему банкету. Потихоньку проскользнув туда, он схватил с ближайшего к двери стола тарелку закуски из бурой водоросли и нырнул назад в коридор. Вслед ему понеслось фнобское проклятие, но не более того, и он пошел по прямому коридору, вливавшемуся в лабиринт кладовок и буфетных.